- Бороду можно положить на одеяло,
                                         бороду можно положить под одеяло...
                                         
                                             М.С.Колесников "Сотворение атома"
                                             
                                      
                                      - 1 -
                                      
  Элеонора Львовна открыла журнал. Закусив губу, она долго качала головой,
вглядываясь в столбцы оценок и что-то шептала на вдохе, а потом на выдохе,
типа "что за класс, что за класс!..". Класс тихо шелестел, дожидаясь участи.
 - Сиверцев, вперед! - наконец, скомандовала она.
  Меня слегка передернуло. Это я - Сиверцев. А Элеонора - учитель математики.
И сейчас она вручит мне листочек с задачей типа "у паровоза десять колес, спрашивается,
сколько колес у велосипеда, если он с цветочками" и плакала моя мама над моим
дневником.
 - Сиверцев, - сказала Элеонора, - Вы у нас хуже всех! До конца четверти осталось
четыре урока, и на каждом я вас буду выгонять к доске, чтобы получить от вас
минимальную разрешенную у нас оценку, чтобы вас не выгнали из этого заведения. Вот!
  Быстрым движением она извлекла первый попавшийся листочек из своей знаменитой
колоды и сунула его мне.
  Я не угадал. В задаче речь шла о кране, который поднимал... Как всегда от страха
перед доской у меня скрутило живот. Я что-то начал писать, и тут же стер. Потом опять.
Разрешенной минимальной оценкой по математике в элитной школе с физико-математическим
уклоном считается пятерка. Но отвратительный подчерк, глупые ошибки и незнание теорем,
очевидно, никогда не оставят мне шансов.
 - Решаем, все решаем, не смотрим на Сиверцева, - чеканила Элеонора, - Иофит, вы
уже решили? Мухина, Хохрякова! Не надо виснуть на ушах у Якова. У него и так от
женщин нет отбоя. Жеманский, сейчас получите двойку! Сиверцев, аккуратней! Не чертей
по доске пасете. Что за значки! Ну, как вы пишете игрек?! На пять это ни как не
тянет. Я буду обращаться к директору... К стати о директоре: если помните, в начале
года вас убедительно просили к концу года провести какое-нибудь самостоятельное
исследование или сделать конкурентоспособную разработку в какой-либо отрасли
народного хозяйства. Это будет обязательным зачетом. И за эту разработку вы можете
даже получить гранд губернатора или даже правительства. Вы это знаете? И кто уже
может похвастать? Например, вы, Сиверцев, чем нынче увлекаетесь?
  Я опешил. Мало ли чем я нынче увлекаюсь! Сказать, что Логикой или Синергетикой, -
чистая правда, но пацаны засмеют. А еще хуже - девчата. Не модно сейчас. В цене -
нанотрубки, туннельный фотоэффект в пъезокристаллах на жидко кристаллической подложке
и создание микроскопической черной дыры.
 - Да, разным... Программирую немного... - пролепетал я, полируя ладошки.
 - Не интересный вы человек, Сиверцев! - сказала укоризненно Элеонора.
  Развернувшись к классу, она громко произнесла:
 - До завтра все должны будут определиться, кто, что будет разрабатывать. Это такое
домашнее задание, и все получат оценки. Прошу отнестись серьезно и не подвести школу...

  ...И я проснулся.
  Удивительно реальный сон. Как будто вот только сейчас! И тот же страх перед
классной доской.
  Как-то раз приснилось, что я сдаю школьные экзамены. Неприятное ощущение!
  Встал, оделся. Раннее утро. Май.
  После прошлогодних Швейцербургских чтений вплоть до февраля месяца весь институт
носил меня на руках. В переносном смысле. Весь январь я был "освобожден от занимаемой
должности" и занимался только тем, что штамповал статьи по размам и отсылал их
в научные издательства. В этом мне сильно помогал наш новый завлаб Пашка Синельников
(Яшка Иофит от должности отказался наотрез). Думать было некогда, поэтому особых
отличий от рождественского доклада в этих статьях не имелось.
  В феврале, как сосульки на голову, посыпались неприятности. Во-первых, Ирочка
объявила, что уходит от меня. Мы особо и не сходились. И все мои предложения
как бы растворялись в воздухе. А после поездки в Швейцербург она стала частой
гостьей на институтских вечеринках по приглашениям Яшки и Пашки. Они-то думали,
что она будет и меня туда таскать. Но я не любитель корпоративок. Не переношу
подвыпивших ученых. Да и статьи писать надо было, а не гулянки устраивать. В общем,
наши холостяки ее и окрутили. Биться головой об стену я не стал - не тот возраст.
Да и вторая неприятность перебила первую.
  Как это у нас водится, проснувшись от Новогодних праздников, профессура бросилась
наверстывать упущенное, ворошить журналы и писать рецензии. Ох, и взялись же они
за меня! "Человек не с той ноги встал, не в ту тарелку влез и съел на обед не то!"
"Мы создаем теорию струн, а он тянет теорию резинок!" Оказывается, я не понял, что
такое дробноразмерное пространство, не читал Гегеля, не сдавал минимум и, вообще,
не учился в школе. Не хочу здесь анализировать их труды, поскольку они, эти труды,
вообще не о том. И к тому же я с детства плохо понимаю все языки, отличные от русского.
  Досталось и Подымахову. Сверху его сильно пнули. И он пнул меня, посадив "на диету"
в самом холодном уголке института. Я стал чинить перепротозаторы. Несколько статей
из журналов отозвали, написали несколько опровержений (не я писал, подымаховские
"следы") и стали делать то, что делали всегда. Я сильно обиделся и даже собирался
уйти совсем, или, по меньшей мере, перебраться в мастерскую к дядьке Августу.
  Успокоившись после таких завихрений судьбы, где-то в апреле, исключительно по
выходным я стал потихоньку восстанавливать свою интеллектуальную форму. И никому
ни словом, даже Яшке. А на шутливые замечания собратии по партии, "не пора ли создать
единую теорию размов и специальную теорию сверхлогики", я крестился и стучал по дереву.
Уйдя в подполье, я решил, что ни за какие горы счастья никому никогда не буду
рассказывать о размах и им сопутствующих, хоть вы тресните, хоть упадите на колени...
  И если Вы это читаете, то перекреститесь три раза, и ради бога, ни где никогда
не пользуйтесь информацией, полученной от меня. Потому что это чушь и к тому же
ошибочная чушь. Вы представляете, ребят-американцев, которые придумали холодный термояд,
выгнали с работы! А я бы им нобелевскую дал только за то, что они подали идею,
что такое может быть. Но видно в науке это считается вредной привычкой (подавать идеи).
Пусть они ошиблись, но они же дали мощный толчок исследованиям в этом направлении.
Я слышал, что в крупных фирмах есть должность "подающего идеи". Этот человек не ограничен
в своих мыслях. Он все записывает, а начальники уже решают, применять или запрещать.
И чем сумасшедшей идеи, тем больше пацану (или группе) платят. И у Эдисона, и у Эйнштейна
такие пацаны были. Чё уж там! Может поэтому классическая наука движется в хвосте
фирменной?

  Однажды пришел сосед, десятиклассник Колька Вишняков. Измученный школой человек,
которому до учебы, как до столба с лампочкой. Ему бы в хоккей погонять, а его в
математический класс родители определили. А сами в математике ни бельмеса. Один -
сварщик, а другая - учетчица. Не понимают люди, что в математике учИтеля днем мало.
Надо еще родителя-математика ночью. Хотя, если человек жаждет, то приходит утоление.
Колька не без способностей. Моя родственная душа, ищет там, где муха не летала.
Даже продал в инете свою программу. Не говорил только за сколько. Лет пять назад
впервые его привел отец. Пацану срочно надо было книжку по Бейсику. Сейчас людей
сразу начинают натаскивать на Дельфи, а тогда учили Бейсику. Поганый язык, но
лучше, чем Дельфи дает представление о программировании. Дельфи - это не язык.
Это - моноблочное строительство. С тех пор Колька бывает у меня через день. Я ему
половину своего дискового архива уже отдал, а сколько еще отдам - богу известно.
  В этот раз он поведал мне деребящую душу историю о домашнем задании на тему
исследования чего-нибудь. Прямо как в моем сне. Завтра надо было сообщить учителю,
чего он будет исследовать.
 - А учитель сам не предложил вам, - говорю я, - чего бы он от вас хотел?
 - Желательно чего-то по нанотехнологиям, - говорит Колька, - А можно и по высоким
энергиям. Намекните только, чего можно, а я раскручу, ей понравится.
  Я смеюсь, за живот хватаюсь. Комедь в чистом виде! Объясняю человеку, что из
тех самых нанотехнологий и высоких энергий он может только просто программировать
или заниматься теоретической физикой по мере знаний. А на все остальное (схемотехника,
наноструктуры, гигаполя и черные дыры) надо иметь спонсора типа Била Гейтса.
 - Ну хоть что-нибудь посоветуйте! - молит он и жалобно так скулит и вздыхает-вздыхает.
 - А чего твои друзья намерены делать? - спрашиваю.
 - У Игоря Ардашина - родители в институте. Они ему все сами сделают, - злится
Колька, - У Бочарова Вальки - голова - Дом Советов, сам все придумает. Девчата
собираются создавать косметику, которая молодит, а Цапкин - теорию о развитии
предпринимательства.
 - Вот! - говорю я, - Создай теорию о развитии физики или математики. По-моему,
еще никто всерьез этим не занимался.
  Колька думает.
 - Чтобы писать такую теорию, надо все знать по математике и по физике, - говорит
он, - Я не потяну. Можно, конечно, просто, чтобы отмазаться. Но хочется чего-то
серьезного. Вот, вы чем сейчас занимаетесь? Давайте я вам буду помогать. Я буду
стараться.
 - Во-первых, - говорю я, - Мои институтские работы немного секретны. Во-вторых,
там своих помощников...
 - Да я не об этом! - подскакивает он, - Ну, наверняка вы втихаря чем-то занимаетесь
интересным?
 - Еще тебя там не хватало! Я уже получил за это по шапке, - отмахиваюсь я.
 - Я слышал, - говорит Колька, - Вы сейчас заняты? А расскажите мне. Я обдумаю.
  Меня подмывает поделиться, хотя я осознаю, что не реально пацану меня понять.
Но никому не помешает узнать что-то новое, хотя не проверенное. И самое страшное,
чем рискую, что надо мной будут теперь смеяться не только студенты и кандидаты, но
еще и школьники. Глупо, конечно. Но я начинаю. Из далека.



                                      - 2 -
                                      
 - Представь себе множество (ты хоть знаешь, что такое "множество"?) как-то связанных
между собой объектов. Эти объекты (детальки чего-нибудь, элементы с какими-нибудь
свойствами) некоторые ничем не связаны с другими детальками, а некоторые зависимы
частично или полностью. Если исследовать зависимости этих деталек, то можно выяснить,
что некоторые группы деталек между собой зависимы, а с другими детальками вообще
без понятия. Если таких групп больше одной, то все множество можно считать многомерным.
Если деления на группы нет, то наверняка размерность множества меньше единицы.
То есть, нельзя набрать одно целое свойство этой группы деталек. Но если множество
многомерно, то можно попытаться группы объединить в новые сверхгруппы, независимые
от других. И если количество групп равно количеству сверхгрупп, то такое множество...
(Колькины глаза мутнеют. В этом месте надо бы все прекращать и выгонять его на свободу.
Чтобы разбудить его, я наугад меняю тему.) Вот ты знаешь, например, какой величины
должен быть человеческий мозг, чтобы человек был волшебником? Обычно разумность
животного определяют по отношению веса мозга к весу тела. У человека это приблизительно
1/50. У собаки - 1/55. Разница вроде не велика, а разница в умственном развитии
значительная. И чтобы человек, наконец, мог абсолютно управлять своим телом и предсказывать
будущее, и передвигаться в пространстве без помощи машин, надо всего лишь увеличить
это соотношение, скажем, на треть.
 - И как это можно сделать?
 - А вот тебе домашнее задание! Давным-давно я хотел сделать что-то типа усилителя
мыслей и соединить с его помощью несколько человек, чтобы создать виртуальный мозг
величиной в несколько человеческих. Не получилось, знаешь. Но желание осталось.
До утра у тебя есть немного времени. Придумай название проекту, напиши план своих
действий - и завтра отдай его учителю. Хоккей?

  Когда Николай ушел, я буйно радовался, что так легко отделался от него. Но не тут-то
было. Он явился в начале лета с тетрадкой с красивой надписью "Проект по созданию
виртуального биологического мозга повышенного объема" полной замечаний учителя.
Почитав эти замечания, я понял, что сами учителя не против спустить правительственный
проект "От каждого по нанотехнологии - каждому по гранду" в неглубокую яму. Здесь
было много по оформлению проекта и ничего по его сути. Я был удивлен, что парень
этого не понял. Дальше в тетрадке по пунктам были разложены его действия:
 - найти все, что когда-либо кем-либо делалось
 - найти, что делается сейчас
 - понять, как работает мозг
 - понять, как можно объединить несколько человек в один мозг
 - строительство оборудования
 - проведение ряда экспериментов

 - Нет последнего пункта, - говорю я, - Выезд в Москву для получения гранда.
 - Дайте срок! - Колька понял шутку.
  Я смотрю на него, мол, "и что ты хочешь от меня?"
 - Читайте дальше, - говорит он.
  Все, что дальше, предельно туманно, хотя Колька в инете везде, видимо, лез напролом.
Про попытки наших и американцев я слышал, но конкретных приборов не видел. Попытки
сделать нейрокомпьютер с мощностями, сравнимыми даже с мозгом мыши, пока завершаются
провалом. Эксперименты по объединению стволов спинного мозга двух человек опасны
и дорогостоящи. И секретны. Дальше "профессор" Николай пытается разобраться в работе
мозга. Рецепторы, связанные через нейроны в единую сеть "каждый с каждым". Он даже
описывает работу некоторых нейрокомпьютеров с одномерной структурой и переходит
к обзору двумерных. Я с нетерпением ищу страничку с предложениями по объединению
мозгов. Оказывается, это можно сделать с помощью так называемого сканера коры головного
мозга: на голову напяливается шлем с датчиками, которые с помощью общеизвестного
эхо-эффекта и компьютера приличной мощности создает карту возбуждений, которая тут же
преобразуется в поток данных, поступающих на шлем другого испытуемого и соответственно
возбуждает его мозг в тех местах, где он возбужден у первого испытуемого. И наоборот.
Таким образом, два человека, по идее, должны знать мысли друг друга. Если б все
было так просто! Лет тридцать назад я думал объединить людей через мышцы. Возбуждение
от мышц одного человека передаются на те же мышцы другого человека. Не нужен никакой
сканер и не надо решать проблему возбуждения коры у получателя. Надо много усилителей
с высоким коэффициентом, по два на каждую пару мышц, и гипнотизер, чтобы усилить
эффект связи.
 - Понимаешь, - обращаюсь я к Николаю, пытаясь сообразить, как объяснить основную
проблему, - Дело не в сложности оборудования и программного обеспечения, хотя и это
важно. Дело в том, что ты не обеспечиваешь таким образом самого главного условия
работы нового большого мозга: "контакт каждого нейрона с каждым". Не будем пока вдаваться
в сложности многоуровневой работы мозга. Главное, что для работы памяти необходимо
это самое пресловутое "каждый с каждым". Это американцы поняли еще до Второй Мировой.
То есть, если в человеческом мозгу около 10 в 10-й нейронов, то они могут образовать
10 в 20-й связей. Реальному мозгу столько связей не надо - жизнь не требует. Они
есть там, где судьба может подсунуть живому массу вопросов по выживанию. Но для простоты
округлим цифры. Допустим, ты смонтировал два шлема и нарядил в них двух добровольцев.
Пусть, эти шлемы связали между собой тысячу (в хорошем случае) зон на двух корках.
Сколько новых связей прибавится к тем 10-ти в 20-й? Тысяча в квадрате (миллион), если
каждый участок с каждым. На сколько процентов увеличится число связей? На 10 в минус 12-й.
Это ноль даже по нынешним наномеркам. А надо 30 процентов! Чуть больше чем 10 в 19-й
новых связей! Иначе гранда тебе не видать.
  Колька вспотел. Когда сегодня шел ко мне, настроение было куда более. Крутит головой,
пытается что-то возразить. Я пытаюсь придумать выход из глупой ситуации. Ничего
на ум не приходит. Наконец, вспоминаю про эффект близнецов.
 - Ты знаешь, - говорю я, - Что люди, прожившие долгое время вместе, как-бы срастаются
сознанием. Они подсознательно разделяют между обязанности, но точно знают, что делает
другой, и даже знают то, что узнает другой. Образуется почти то, что ты ищешь, -
большой мозг. Не слишком большой, но на доли процента больше чем у одного человека.
А у группы родных людей, в большой семье такой общий мозг еще больше. И он дает бОльшие
преимущества перед одинокими людьми. Группе хорошо знакомых людей легче решать общие
проблемы. А когда один из близких людей умирает, оставшиеся чувствуют горе - потерю
части знаний и способностей, ведь умерший мог делать немного чего-то, что оставшиеся
не умеют и чему придется теперь учиться. Намек понял?
  Колька все понял. Я не знаю, как ему помочь. Наверное, зря я его в это втянул.
С другой стороны, неразрешимых проблем нет. Авось, прорвется.

  Подымахов вызвал меня в свой кабинет. Полчаса сижу в приемной в полной растерянности.
Вроде бы, со мной все решено. Он свое получил, я свое получил. Что еще ему от меня надо?
Не уже ли еще не прошло время кардинальных выводов?
 - Сиверцев! - громогласно, не здороваясь, начинает Подымахов, - У меня к тебе деловое
предложение. Ты мою дочуру не знаешь? Кандидат философии Вероника Григоровна
Подымахова.
  Он встает из-за стола и начинает ходить вокруг меня, кашляя и посмеиваясь.
 - Ну ничего не могу с ней поделать, - продолжает он, - Ну не хочет замуж, хоть плачь!
А возраст уже, знаешь!.. Женись на ней! Девка хорошая, умная, хоть и дура. Боится
алкоголиков, как огня. А ты у нас один не пьющий. И не курящий... Ну?..
  Я молчу. То, что называется "приехали". Старик, наверное, шутит перед очередным
разносом. Не знает, как начать выволочку.
 - Решайся, дурак! - трясет он мой стул, - Баба красивая, стройная, теплая. Ну?..
 - Виктор Григорович, - говорю я, - Вы извините, но у меня сейчас в мозгах мерцательная
аритмия. Я с трудом понимаю, к чему вы клоните. Я что-то опять не так сделал? - картинно
чешу затылок, создавая видимость полного недоумения.
  Подымахов бухается в свое кресло.
 - Значит, отказываешься? - вопросительно смотрит в меня.
 - Я закоренелый холостяк, - начинаю я оправдываться, - Привык  к одиночеству...
 - Хорошо, закоренелый холостяк! - говорит спокойно Подымахов, - Это ты писал, что
для перемещения в прошлое надо мгновенно убить много живых существ?
 - Да. Огромное количество Сходства, сжатое в живом, отбросит небольшой
участок окружающего пространства назад во времени.
 - И сколько надо живых?
 - Смотря, сколько весит перемещаемое пространство и на какое время, - говорю я, -
Чем больше и чем дальше, тем больше надо живого уничтожить.
  Подымахов качает головой.
 - Живодер, - шепчет он, - Два человека на пять тысяч лет назад.
 - Это - сотни тонн! Но поскольку КПД из-за рассеяния мизерное, понадобятся
тысячи тонн.
  Подымахов неожиданно начинает смеяться.
 - Значит, не получится! - говорит он, - Я думал, миллионы тонн, - быстро успокаивается, -
А по сему, отправляйся-ка ты в командировку. В третье тысячелетие до нашей эры.
  Я открываю рот.
 - Уже все согласовано, - затыкает его Подымахов, - На самом высшем уровне. Надо же
проверить гипотезу, которая теперь уже известна всему Миру? Академия наук выделяет
немалые деньги. Ты одинокий, наследников нету. Нашли тебе напарника подходящего.
Нашли полтыщи тонн живого, которое можно хоть сегодня превратить в пепел. И даже
знаем как это сделать за одну миллионную долю секунды.
 - Как?
 - Разряд в миллион вольт.
 - А живые?
 - Крысы. Биологи нашли средство, которое привлекло всех крыс города в старый
канализационный колодец. Их там сейчас миллионы. Нас заставили придумать способ
уничтожить их всех одним залпом, чтобы не успели разбежаться, и чтобы не использовать
химикаты.
  Он вскакивает из-за стола и летит ко мне.
 - Решайся, Сиверцев, - кричит он, - Другой такой возможности не будет. Узнаем, прав
ли ты. А я заинтересован в том, чтобы ты был прав.
 - Но как я вернусь обратно? - кричу я, - Для этого надо мгновенно родить миллион крыс!
И это надо будет сделать там! - пять тысяч лет назад! Как вы это себе представляете?
  Подымахов хлопает меня по плечу, не торопясь обходит несколько раз, присаживается
рядом на край стола.
 - Жертва во имя науки, - говорит он, - Сколько великих ученых погибло ради истины!
Твое имя будет увековечено в истории. Не самый плохой вид бессмертия.
  Я - в шоке, в тумане, в полном дерьме! Мне нечего сказать.
 - Вы шутите? - спрашиваю я с надеждой.
 - Сиверцев! - улыбается Подымахов, - Когда ты видел, чтобы я шутил? Ты умный мужик!
Там, пять тысяч лет назад, у тебя будет уйма времени, чтобы придумать как вернуться
назад. У тебя не будет ни телевизора, ни работы, ни компьютера, чтобы терять драгоценное
время. Доведешь до ума все свои теории и найдешь путь домой. Если очень захочешь.
Тебе цены не будет, если вернешься! А моя дочурка тебе в этом поможет. И я бы был полным
идиотом, отправляя ее с тобой, если бы не был уверен в том, что вы вернетесь.
  Оказывается, этот маньяк хочет избавиться от двух своих неприятностей одним ударом.
А за одно выполнить приказ правительства по крысам. Молодец!
 - Зачем же губить Веронику Григоровну? - наивно спрашиваю я.
 - А она согласна, - говорит Подымахов, - Только, говорит, скажите Сиверцеву, чтобы
ТАМ не приставал к ней...

  Я открыл глаза. Фу-у! Пронесло. Опять сон.


                                       - 3 -
                                       
  Пришел друг Колька. Притащил с собой друга Матвея. А фамилия у Матвея была Иофит.
Оказалось, Яшка Иофит его отец. Спрашиваю у них, а Павловича Синельникова с ними
нет? Нет, не знают такого, хотя какая-то Синельникова учится в одиннадцатом классе.
 - И что новенького расскажете7 - спрашиваю я.
 - Вот, мы решили, что... - Колька замялся.
 - Я решил помочь Николаю в решении вашей задачи, - ответил за него Матвей.
 - Понятно, - говорю я, - Гранд будете на двоих делить. И чем я могу помочь?
 - Я считаю, - начал Матвей, - что вы не правы, когда говорите, что в мозгу все
нейроны связаны между собой по принципу "каждый с каждым". Двух уровневая схема
работы мозга допускает наличие у каждого нейрона только несколько сотен связей.
Поэтому, даже узкий канал для данных, такой, как "сканер мозга", дает возможность
надежно соединить два мозга в один.
  Чувствовалось, что человек долго готовился к нашей встрече, и даже наверное выучил
этот текст наизусть.
 - Вы правы, коллега, - говорю я совершенно серьезно, ибо с детьми надо говорить,
как с равными, - Но такая модель выработана природой не от хорошей жизни. То есть,
двухуровневая модель не идеальная модель мозга. Она подозревает присутствие в мозгу
огромного количества мертвых связей, которые отвечают за врожденные инстинкты.
Можно сказать, что наш мозг на 99 процентов - один сплошной инстинкт. Это нам кажется,
что мы разумны. На самом деле, нами руководит многомиллионолетний опыт всех предыдущих
поколений живых, наших прародителей. Идеальная же модель имеет бесконечное количество
уровней. И даже сверхуровней и подуровней. И принцип "каждый с каждым" - только
упрощенная форма. Пришлось подробно все растолковать.

///
  Вот моя теория о многоуровневом мозге. (Официальную теорию я не понял. Но можете
сами почитать в инете. Наверняка она на много правильней моей. Я предупреждаю,
потому что не хочу, чтобы вас выгнали с работы или поставили низкую оценку.
Как сказал Подымахов, "догадки - дело хорошее, но главное не получить за них в зад".)

  Рассмотрим систему из нескольких рецепторов, связанных между собой обучаемыми связями.
В начале времен эти связи вообще связями не являются. Их сопротивление бесконечно.
В момент времени т1 на рецепторы 1 и 2 пришло раздражение. Сопротивление между ними
немного уменьшилось. Если такое парное раздражение 1-2 будет появляться с частотой выше А,
то сопротивление 1-2 будет уменьшаться. Если частота раздражения 1-2 будет меньше А,
то сопротивление 1-2 будет расти. При малом сопротивлении 1-2 (назовем его С1-2) в случае
возбуждения только одного из двух рецепторов до уровня Р1 другой тоже возбудится, но
до уровня Р2=Р1/С1-2.
  Теперь допустим, что тоже самое происходит с парой 3-4, но в моменты времени т2,
не равные т1. Так работает одноуровневая память.
  Вроде бы все хорошо, память работает, человек запоминает, какие раздражения
с чем связаны, и в случае чего во время реагирует на происходящее. Но теперь посмотрим
на ситуацию, когда в момент времени т1 раздражаются рецепторы 1 и 2, а в момент времени
т2 - рецепторы 2 и 3. Получим соответственно С1-2 и С2-3. Проверим, что мы запомнили,
подадим раздражение Р на рецептор 1. На рецепторе 2 получим Р2=Р1/С1-2, а на рецепторе 3
получим Р3=Р2/С2-3. На рецептор 3 тоже пришло раздражение, хотя мы запоминали, что
при раздражении 1 возбудится только 2! Где же мы ошиблись?
  Мы ошиблись в самом начале. Надо было предусмотреть ситуации, когда не одновременно
возбуждаются пересекающиеся множества рецепторов.
  Поскольку мы не знаем, какие множества обычно возбуждаются, а какие нет, назначим
всем возможным сочетаниям рецепторов по отдельному нейрону. Если вы откроете справочник
по математике, то узнаете, что из N деталек можно собрать 2 в N-й степени механизмов
с разным сочетанием этих деталек. То есть, если у нас есть N рецепторов, то понадобится
2 в N-й степени нейронов, чтобы разделить все возможные сочетания возбуждений рецепторов
во времени! В нашей новой системе рецепторы теперь связаны не друг с другом, а только
с нейронами, и не со всеми, а только с теми, что отвечают за сочетания рецепторов,
в которые входит данный рецептор. (Во сколько сочетаний входит один из N рецепторов?)
Теперь, при возбуждении M из N рецепторов будет уменьшаться сопротивление по M
связей только с одним нейроном, отвечающим за именно эти (и только эти) M рецепторов.
Технически осуществить это очень сложно, но природа решила эту проблему с помощью химии.
  У нас в мозгу 10 в 10-й нейронов. Значит, они могут обслуживать в идеале около 30-ти
рецепторов. Но у нас только на коже миллионы рецепторов! Вот тут и вступают в силу
врожденные связи, разгружающие человеческую память в миллионы раз. Так работает
двухуровневая память.
  Но оказывается, человека делает человеком не второй уровень памяти, а третий,
четвертый и т.д.. Это уже не уровни памяти, а уровни анализа данных. Эти уровни -
самое ценное в человеке.
  Двухуровневая память разделяет раздражения множеств рецепторов во времени, но не
может разделить эти раздражения по РАССТОЯНИЮ во времени, по силе раздражения, по
зависимости по каким-то параметрам от других множеств раздражений. То есть, второй
уровень делает очень простую операцию, сообщает, что это множество рецепторов связано
независимо от других множеств. И все. А как эта независимость выглядит, на сколько она
независима, не известно. Для животного, обладающего только памятью первого уровня,
времени не существует вообще. Все происходит единовременно, без возможности что-то предсказать.
Для животных со вторым уровнем памяти время есть, но оно существует всегда, и каждая его
точка абсолютно независима от соседней. Такое животное может оказаться сразу в нескольких
точках времени, если произойдет возбуждение нескольких независимых множеств рецепторов.
Это как сидеть на нескольких стульях сразу. Третий уровень памяти делает время более
удобочитаемым. Он систематизирует его, вытягивает в линию.
  Давайте свяжем все нейроны (не рецепторы!) связями, такими же как были у рецепторов
в памяти первого уровня. Повторим память первого уровня на более высоком уровне.
(Повторы кругом! Но повтор повтору рознь и не соперник.) Но теперь связь будет уменьшать
сопротивление не при одновременном возбуждении разных множеств рецепторов, а в зависимости
от расстояния во времени.
  Для примера: человек читает текст и запоминает относительное расположение буковок в
словах. Возьмем слово ЧИТАЕТ. Мозг с одноуровневой памятью просто запомнит, что, мол,
есть такие буковки А, Е, И, Т и Ч. Он даже заметит, что Т было две! Связь по Т возбудилась
дважды. Двухуровневый мозг заметит, что это слово можно еще разделить на группы буковок,
стоящих рядом: ИЧ, ЧИ, ИТ, ТИ, ТА, АТ, АЕ, ЕА, ЧИТ, ИТЧ, ИЧТ и т.д.. Заметьте, что ему
абсолютно по барабану, в какой последовательности в сочетаниях стоят буковки, и сами эти
сочетания в слове. Трехуровневый мозг расставит буковки их сочетания по расстоянию
друг от друга в слове. Но прикиньте, сколько надо связей, чтобы создать трехуровневый мозг!
10 в 20-й. Опять же природа сократила это число нулей, и  хорошо, если в двое, с помощью
инстинктов. Любые попытки заставить современный компьютер разделять слова в предложениях
по расстояниям оканчиваются провалом из-за недостатка объема памяти.
  Тоже самое происходит при распознавании образов. Когда ты видишь изображение, первый
уровень сознания находит мелкие детали (точки) и связывает их попарно, если они всегда
рядом, образуя более крупные детали, которые второй уровень сознания тоже связывает
попарно, если они всегда рядом. Например, в букве L две детальки. Их распознает первый
уровень сознания. А второй уровень распознает их расположение относительно друг друга.
  И наконец, четвертый уровень памяти. Это когда нейроны связаны не между собой, а со
сверхнейронами, отвечающими за множества одновременно возбужденных нейронов. Такая память
потребует еще большего количества клеток и связей в мозгу. И они есть у нас, хотя их
не так много, как хотелось бы. Четвертый уровень памяти помогает нам замечать очень
слабые зависимости в событиях. Это можно назвать интуицией. Как и пятый уровень памяти,
который тоже у нас есть, как возможно и шестой, но кто его знает, сколько десятков
клеток они используют. Тут сосредоточена наша гениальность. Но говорят, эти клетки
делятся, если очень сильно думаешь. Можно нарожать миллионы сверх-сверх-нейронов и
стать Суперским Чуваком!
\\\

 - ...А нам нужна не память второго уровня для создания сверхчеловека, а хотя бы
третьего! - закончил я лекцию для Матвея.
 - То есть, надо связать 10 миллиардов нейронов одного человека с десятью миллиардами
другого "каждый с каждым", - подытожил Матвей, - И как это сделать?
 - О-о, друг, - воскликнул я, убирая бут... бумагу со стола, - Если б знал я, всЕ б знали!
А я был бы сверхчеловеком. И знаете, ребята, бросьте вы это дело. Грандом здесь
не пахнет.
 - Мы подумаем, - хитро улыбнулся Матвей, - Вы говорите, что память четвертого уровня
можно нарастить?.. Мы нарастим.
  Они ушли, а я сидел и хлопал глазами. Ведь действительно, сотня тысяч сверхнейронов
может заменить собой миллиард обычных нейронов. Как я раньше не додумался?



                                     - 4 -
                                     
  Пришел Яшка. С интересом осмотрев мое рабочее место, он долго рассуждал на тему
никомуненужности думающих людей, избыточности дураков в науке, недостатке в ней
чести, совести и правдолюбия. Терпеть не могу его глубоко скрытую лесть ко всем без
исключения, если они ему зачем-то понадобились.
 - Зачем пришел? - прерываю я его, - Говори и катись, у меня работы много.
 - Я насчет Матвея, - говорит он, - Чего ты им там насоветовал, какой-то сканер мозга...
Это не опасно?
 - О-о! Похоже я опять влез не в свое дело, - говорю я, - Недавно один знакомый
попросил меня наладить сыну новый компьютер. Я ему кучу всякого добра навставлял,
показывал-рассказывал часов шесть!.. А на следующий день у него диск полетел.
Теперь при каждой встрече только об этом и говорит. Мол, я ему компьютер новый спалил.
 - А что с диском?
 - Не знаю, - говорю я, - У чайников все в руках горит. На то они и чайники.
 - И все-таки, - настаивает Яшка, - Чего они там придумали. Я же беспокоюсь. Могут
влезть под напряжение, под короткие волны, под ультразвук... Мало ли!
 - А если Матвей сунет палец в розетку, - спрашиваю я, - Опять я буду виноват?
 - Я просто спрашиваю!
 - Вот у них и спрашивай! Я ничего не знаю, и знать не хочу! И пусть больше ко мне
не приходят!
 - С тобой нельзя разговаривать!
 - А с сыном ты разговаривал? - почти кричу я, - Почему он не к тебе за советом пошел,
а ко мне?
 - Ну, не хочет он пользоваться моей помощью, - говорит Яшка, - Зазорно ему. Хочет
сам все сделать...
 - ...и бежит ко мне.
  Яшка идет к двери.
 - Я не договорил! - останавливаю его, - Матвей просто самостоятельный мужик. Легких
путей не ищет. А ты - легкий путь. Ты все можешь. С тобой - гранд ему обеспечен.
Но он не хочет так. Он желает самоутвердиться. Поэтому идет ко мне. Я для него - вшивый
дядька без документов, который может посоветовать, но не может сделать ЗА него.
Гордись сыном.
  Яшка садится напротив. Смотрит, как я дербаню корпуса перепротозаторов.
 - И что мне делать? - спрашивает он, - Вдруг влезет в розетку?
 - Объясни ему, что в розетке сидит волчок и кусает за бочек. А еще лучше расскажи ему
как правильно лезть в розетку. Одной рукой и в сухой обуви. И СВЧ-печку не надо надевать
на голову. А лучше - пусть надевает, но в металлическом шлеме. А если запахло озоном
или тухлыми яйцами, то пусть бежит оттуда, или лучше пусть напялит свинцовый скафандр.
В общем, пусть лучше лезет, но с умом, чем не лезет и остается неучем.
  Яшка смеется.
 - Ты - философ!.. Но от этого не легче.
 - Если ты хотел легко, - говорю я, - Зачем рожал?
  Яшка молчит. Мурлыча себе под нос, я кручу гайки.
 - А как твои размерности размерностей поживают? - вдруг спрашивает Яшка.
 - В предсмертных муках, - отвечаю я.
 - Я иногда думаю об этом, - говорит Яшка, кривясь, - Почему с самого начала математики
не пользовались дробными пространствами? Чем отличаются дробномерные пространства
от целомерных?
 - А чем вообще целое отличается от дроби? - спрашиваю его я, - Количеством свободы.
 - Это понятно, - восклицает Яшка, - Я тут тоже попробовал твой метод думания, чтобы
от натуги шарики за ролики заходили. Мне понравилось! После двух часов такого разогрева
очень ценные мысли приходят в голову. Но почему-то на третьем часу все, что придумал,
забываю.
 - Старые мы уже! - говорю я, - В молодости я мог шесть часов к ряду атаковать. Знаешь,
какое удовлетворение испытываешь после шести часов? Ни с чем не сравнимо. Я так думаю,
мозг после такой перегрузки выделяет какой-то наркотик. Вот только на следующий день -
очень плохо становится!
 - Так вот, чего я надумал, - говорит Яшка нетерпеливо, - Надо немного усовершенствовать
твой метод определения размерности (Различие деленное на Сходство). Давай избавимся от
деления. А для начала определимся с понятием величины.

///
  Это Яшкина Теория Величин. Не могу быть уверенным, что хотя бы тут все верно.
Но интересно. Главное, нигде ничего подобного я не встречал. По идее, есть определение
Величины как объекта. Но я уверен, что то определение ни чем не уступает классическому
определению Времени, или, например, Истины. А нам они, извините, не подходит.
(Вы себе представить не можете, я сам читал в энциклопедии определения Сознания,
Чувства, Бесконечности и всего-всего чего пожелаете. Но они все на одно лицо.
Типа: "само в себя погранично обособленное взаимодействие, вмороженное во времени".
Одно слово - классические!)
  В этом определении все основано на неопределенностях и независимостях. Но я уж тут
совсем ни при чем! Все вопросы к Якову Михалычу. Я только переврал его на "человеческом"
языке, чтобы было понятно хотя бы половине из вас.

  Допустим, есть у нас величина чего-то (времени, расстояния, массы, количества мух).
Или пусть это будет просто какое-то число (цифра). Мы не знаем, от чего оно зависит
и с какой точностью оно записано, но мы точно знаем, что она описывает только одно
какое-то свойство не важно чего. А поскольку свойство одно, и оно наверняка может
изменяться, то это свойство - независимая переменная, что соответствует одной размерности.
Это - одна целая неопределенность.
  Чтобы из неопределенности получить определенную величину, надо уменьшать неопределенность
до пока сможем. И чем меньше будет неопределенность величины, тем будет выше ее
точность. Ну, так смотрим, как изменяется точность в зависимости от ее размерности.
При разм = 1 точность = 1. При разм = 0 точность = бесконечности. Проще говоря,
точность является обратной размерности. Чем больше неопределенность, тем меньше
точность. Не спорим?
  Теперь предположим, что Сходство обратно Различию. Но тогда это новое Различие, уже
второго уровня. Различие Различия. Тогда можно сказать, что Разм = Р1*Р2. Тут надо
многое уточнить. Ни Различие первого, ни второго уровня не имеет смысла величины.
Нельзя сказать, целые они или дробные. Нельзя вообще применить к ним вопрос "сколько".
Только вместе, объединенные какой-то операцией, они приобретают свойство величины.
Но эта величина целая! Дробной она станет, когда мы добавим Различие третьего уровня:
Различие Различия Различия. То есть, первый уровень - это Что-то без величины.
Второй уровень - делит Что-то на бесконечное количество целых. Третий уровень -
делит целое на бесконечное количество дробей. Четвертый уровень соответственно делит
дроби на еще более мелкие детали, делая дроби иррациональными. То есть, теперь
для определения размерности надо не две величины (Сходство и Различие), а столько,
сколько необходимо для достижения нужной точности.
 - Не-е, так не пойдет, - говорю я, - Тогда у меня энергия - Различие, а время
(раньше было Сходство) теперь - Различие Различия?
 - Да! Только Сходство со временем увеличивалось, а Различие Различия - будет уменьшаться.
Энтропия в чистом виде. Но чтобы Различие Различия изменялось, надо третий уровень
Различия, который делает Время дробным. Ты же поделил мозг на уровни (Матвей мне все
рассказал). Похоже, что Мир устроен также, как мозг. Я тоже, взял и поделил Мир на
уровни. Пусть весь мозг - это одна большая неопределенность. Первый уровень памяти
дает определенность первого уровня. Второй уровень памяти - соответственно второй
уровень определенность - определенность определенности. И так далее. Каждый новый
уровень памяти дает усиление свойства определенности. Типа, "все люди братья, но мы
с тобой - братаны самые-самые".
 - И что нового при этом получилось? - спрашиваю я, - То же многомерное пространство.
Каждый уровень - отдельная независимая.
 - Нет! Каждый новый уровень - новое свойство размерности. Даже, я так думаю, количество
уровней размерности определяется какой-то специальной размерностью, которая тоже
определяет, целая или дробная наша размерность. Размерность Размерности.
  Я бросил перепротозаторы и тупо смотрел в стену. Если вы что-то поняли, то объясните
мне.
 - Ладно, - соглашаюсь я, - И как в такой схеме записать неопределенность размерности?
 - Дробная Размерность Размерности больше единицы.
 - А если есть все размерности из какого-то промежутка?
 - Размерность Размерности меньше единицы. Пойми, - налегает Яшка, - Таким способом
можно записать все, что угодно.
 - Опиши атом!
 - Ну, ты загнул! Про атом пока тяжело. Но могу сказать, что если система, состоящая
из наблюдателя и частицы имеет целую размерность, то частица устойчива. Нецелая
размерность равносильна изменениям (неустойчивости) системы.
 - Тогда, - я сопротивляюсь, - все, что мы видим вокруг, своим существованием обязано
наблюдателю? Нам с тобой? Это как?
 - Блин! - возмущается Яшка, - Да ты только и говорил об этом год назад! Я тебя
цитирую: наблюдаемое потому и наблюдается, что наблюдатель так устроен...
\\\



                                       - 5 -
                                    
  Пятница, утро.
 - Привет, Сергеич!
 - Привет, Петрович! Ты где вчера ночью был?
 - А что?
 - Да, жена все уши прожужжала: "где его носит, где его носит?"
 - Кого?
 - Меня, меня!..
 
  Синельников в мыле. Все необычно возбуждены. Не успеваю добраться до своего кабинета
с моими любимыми перепротозаторами, как Пашка преграждает мне дорогу.
 - Сиверцев, сильно занят? - хватает меня за плечо, - Сейчас вместе с Павловым, Семеновым
и Трюкачевым на его машине летите на "Площадь Павших". Там требуется ваша помощь.
  Я озадачен. Пашка уже на лестнице.
 - Скорей! - кричит он мне сверху.
  Трюкачев всю дорогу недовольно бубнит. Остальные тоже недовольны, но молчат. В чем
дело, узнаем на месте, под стелой с "Валькирией" на верхушке. Оказывается, под ней на
большой глубине расположен главный канализационный колодец города. И в этом колодце
сейчас по вине биологов скопилось многомиллионное стадо крыс! Биологи хотели их
отравить, а получилось, что запах отравы собрал всю нечисть в одном месте, и отравы на
всех не хватило. И кто-то предложил вдарить по ним высоким напряжением.
  Я вспомнил свой недавний сон. Сбывается, гад! А вон и Подымахов. Сейчас посадит
меня в шар и отправит на пять тысяч лет в прошлое.
  Подымахову не до меня. Рядом с ним все руководство города, а также министерские
и думские задницы. Подъехал трейлер с конденсатором и трансформатором. Разматываем
кабеля, подключаемся к сети. Кран поднимает огромный люк коллектора. По окрестностям
мигом разносится канализационный аромат. Где-то там, на глубине десятиэтажного дома
огромный живой ком крыс, жаждущих сожрать друг друга.
  Высоковольтная бригада пытается запустить дизельный генератор. Чего-то не хватает.
Мишка Колесников прижал к уху мобильник.
 - Мне нужен болт, - говорит он, - Длина - одиннадцать сантиметров, резьба восемнадцать.
Что?.. Болт. Длина 110, резьба... Что?.. Длина 110. Болт. Резьба... Что?..
Мне нужен болт. Его длина... длина... Что?... Болт нужен!.. Что?..
  Пробегаю мимо VIP-кучки.
 - Простудился из-за температуры. Не поехал по своим задачам. Теперь выбился из курса... -
оправдывается толстяк.
 - Вы знаете, как нас иностранцы называют в интернете? - трясет кулаками
коротышка, - Трусливая нефтяная держава!
 - Да что вы можете? - гремит Подымахов, - В думе ни в одном помещении нет даже
обычной классной доски. Как вы объясняете друг другу свои мысли? На пальцах?..
  Возле трансформатора нервничают братья Фихтели из высоковольтной бригады:
 - Уквадываемся.
 - Не уквадываемся!
 - Уквадываемся!...
  Мишка Колесников все еще с телефоном:
 - Болт! Болт... Б-болт. Длина 110, резьба... Что?.. Длина 110. Болт...
  Над площадью разносится гогот Подымахова:
 - Чем кратия дерьмовей, тем жопия красней!.. - коротышки смущены, а Подымахов
становится как бы еще больше.
  Пашка привез высоковольтный выключатель и шары. У меня рождается план. Подскакиваю
к братьям Фихтелям.
 - Мужики, - шепчу я, - Есть шабашка. Надо в шар засунуть пару хронометров в целях
эксперимента.
 - Мы не пьем.
 - Ну, тогда бумагой!
  Лечу в институт, благо одна остановка, хватаю из приборной два малых хронометра.
Кладовщик подключает их к компьютеру, долго тестирует. Потом требует расписаться.
Фихтели под стелой трясутся, как листики. Берут хронометры и куда-то убегают.
Я спокоен: не подведут. Павлов с Семеновым читают газету:
 - Разведенная девушка 17 лет ищет пожилого обеспеченного мужчину для общения...
  Сварщик возится с подвесом. Я помогаю. Подходит Пашка, долго измеряет подвес
рулеткой. Наконец, обращается к сварщику:
 - Ты какой конфессии будешь, сын мой? - спрашивает он.
 - Чего? - сварщик юмора не понимает.
 - Ну, ты католик или православный, или мусульманин, а может иудей? - язвит Пашка.
 - ПравОславный я, Отец мОй! - передразнивает сварщик.
 - Ну, если правОславный, - говорит Пашка, - То должен был читать Библию. А там
черным по белому сказанО: семь раз Отмерь, Один раз Отрежь. А что у тебя? Ведь,
подвес в люк не залезет!
 - А ты куда смотришь? - кидается он на меня.
 - От же ж! - восклицаю я, - Та чи я знаю, чё вы тут кастрируете... конструируете?
Зачем вообще этот шар нужен был? Кинули бы туда кабель, и всех делов.

  Через час кран опускает гирлянду из шаров и изоляторов в колодец. Милиция разгоняет
зевак. По гулу трансформатора определяю, когда раз за разом разряжается конденсатор.
  Павлов с Семеновым продолжают читать газету:
 - Пригожинская прокуратура провела проверки продовольственных предприятий и предъявила
предпринимателям предварительные предупреждения по противопожарным приборам...
 - Пристань... пререстань... перестань!
 - Прараход, праравоз. Пра-пра-пра-прачечная. Поехали, подруга, пообедаем, потом
помоем посуду, а после поспим по-человечески.

  К вечеру сворачиваемся. Говорят, что все получилось. Теперь дело за биологами и
коммунальщиками.

  Передо мной те хронометры. Фихтели не подвели. Что именно те, видно по их внешнему
виду. Явный перегрев и побив. Один умер. Второй, вроде, нормальный. Сравниваю
с временем на компьютере. Одинаково. Я мрачно вздыхаю: результат отрицательный.
  Сдаю приборы в приборную. Кладовщик требует расписаться.

  Через две недели Вызывает Подымахов. Это уж точно не во сне.
 - Ну, как? - спрашивает он, раскачиваясь в кресле, - Эксперимент удался?
 - Пардон, о чем вы? - не могу вспомнить, о чем это он.
 - Это я разрешил Фихтелям засунуть хронометры в шары, - сказал Подымахов, - А ты
думал, что это было возможно без моего ведома? Узнаешь? - на столе обугленный хронометр,
подключенный к компьютеру, - Я просил кладовщика протестировать хронометры, как только
они окажутся у него. Представляешь, один глухо залип. А второй...
 - Я знаю, - говорю я, - Я его проверял. Время не изменилось. Я был не прав, сдаюсь.
  Подымахов хитро улыбается. Поворачивает ко мне монитор.
 - Смотри, - тычет авторучкой в экран, - Это программа для тестирования хронометров.
Вот скорость времени на них до крысорубки. Вот - после.
  Я вглядываюсь в график и не верю своим глазам: до так называемой Подымаховым
"крысорубки" секунда равнялась секунде до десятого знака. После - секунда на хронометре
стала короче на полторы миллионных. Потом эта нехватка медленно исчезала, и за две
недели превратилась в три миллиардных, но часы при этом успели убежать аж на две секунды!
 - Ерунда! - говорю я, - После того, что с хронометром было в шаре, его надо просто
выбросить. Где-то пробита микросхема, или крепление излучателя разболталось.
  Подымахов крутится в кресле, жует авторучку и при этом свободной рукой перекладывает
бумаги.
 - Иди, - говорит он, теряя интерес ко мне, - Разберемся, - я ухожу, - Ты-то сам
в свои теории веришь?
  Я останавливаюсь, поворачиваюсь к нему лицом.
 - Дело в том, - говорю я, - Что все мои теории укладываются в нормальную ошибку
любого эксперимента. Вот если эксперимент даст тот же результат после ста повторов,
тогда...
 - Не понял ты меня, - рявкает Подымахов, - Я тебя спрашиваю, ты сам, без экспериментов,
веришь себе?
 - И логические ошибки тоже возможны, - пытаюсь объяснить ему, - Мои теории потому и
существуют, что я постоянно где-то ошибаюсь.
  И я рассказал ему свою очередную завиралку.

///
  Это моя теория о пользе глупости и ошибок.

  Яшка как-то заметил, что я допускаю глупые логические ошибки или забываю о существовании
очевидных решений и предлагаю явно ошибочные. И я давно заметил, что вечером я решаю
одно, а утром вечернее решение отменяю. По-моему, у всех так. Ну, допусти, я чуточку
дурак в отличие от остального многообразия ученых. Что это дает? Нормальный физик,
решая задачу по правилам, должен дать максимум одно решение, а иногда сказать, что
решение задачи невозможно в принципе. Это вытекает из однозначности классических
законов. Квантовая логика допускает манюсенькую ошибку, но она такая манюсенькая,
что в микроскоп не видно. А мои ошибки видны первоклассникам без микроскопа. Но вот
незадача: эти ошибки приводят меня к красивым идеям, которые нормальным физикам не
снились! Причем, хорошая ошибка допускает огромное множество возможных решений.
И возможно, одно из них правильное. В этом мое преимущество: я даю много решений,
а нормфизик дает одно или ни одного. У него нет свободы действий, за ошибку его с
работы уволят. А я перебираю в голове ходы, как шахматист. И снова ошибаюсь. И иногда
наслоение ошибок приводит к таким результатам!!! Другой вопрос - как отсеять неверные
решения? Галуа был французом. Горячая, непредсказуемая кровь, и смерть на дуэли.
Немец не мог придумать теорию групп из-за своей любви к точности. Даже неопределенность
Гейзенберга появилась на свет благодаря немецким опытам невероятной точности.
\\\

  Подымахов смеется.
 - По-твоему, надо делать неточные опыты, но часто?
 - Скорее, надо проводить любые опыты, - говорю я, - Даже явно ошибочные. А вдруг?
 - А финансирование? - спрашивает Подымахов.
  Я пожимаю плечами.
 - А ты знаешь, что в шаре было еще два хронометра? - опять спрашивает Подымахов,
не глядя на меня, - Мы бы прекрасно обошлись и без шара. Но Синельников предложил
проверить твою догадку, и опустить туда в шаре хронометры. Я был против, он настоял.
Он их в резиновые сапоги засунул для большей сохранности. А на твои хронометры у
него не нашлось сапог. Кинули сверху. А через час после первого разряда, когда по идее
все крысы уже сгорели, мы вытащили те хронометры и положили два новых. И снова стрельнули.
  Подымахов бросил через стол папку.
 - Это отчет по всему эксперименту. Мои теоретики объяснять не взялись. Придется
тебе. Пиши статью, и мне на подпись.

  Сижу у себя. Скинул все перепротозаторы на пол, вытер стол, читаю отчет. Первые
два хронометра, те, что были в сапогах, как и мой уцелевший, дают почти одинаковые
показатели. Но мой дает бОльший сдвиг. Видимо, сапоги сэкранировали. Хронометры,
которые опустили через час, не дают сдвигов вообще.
  Пробую играть в объяснялки: какая-то фундаментальная составляющая живого существа
может после его смерти соединяться с окружающими предметами и ускорять время, пока
не выветрится.
  Гениально! Гениально, что она "выветривается". Ускорять время может мощное антиполе
(любое физическое поле замедляет время, а фантастическое (пока) антиполе - ускоряет).
Но судя по коэффициенту ускорения (полторы миллионных), за долю секунды, пока дохли
крысы, выделилась куча энергии, сравнимая с ударом о землю тяжелого предмета на скорости
500 км в секунду. Для сравнения, метеорит влетает в атмосферу Земли со скоростью
от 20-ти до 50-ти км в секунду. Но я не помню, чтобы "Площадь Павших" в тот день
сильно трясло. Или энергии было слишком мало и вся она застряла в хронометрах на
излучателях, или ее было много, но импульс растянулся во времени на две недели, пока
та таинственная составляющая "выветривалась". Но ведь была еще одна составляющая
живого, та, которую разгоняла первая, или растягивала. Куда она делась?
  Изначально я предполагал, что смерть крыс вызовет разгон часов на одно мгновение,
а потом они пойдут тем же тактом, что и раньше. Теперь же получается, что в живом
есть нечто такое, что не просто управляет временем, а стоит над временем и может
перемещать его, как мы свою задницу. Время для сознания, как тесто. Если учесть, что
время - это неопределенность пространства, то сознание - это неопределенность времени.
  На радостях, что наконец хоть что-то подтвердилось, бегу домой в припрыжку, ногами
шмаляю по асфальту камушки. Подбегаю к грузовому въезду и со всей силы бью по небольшому
голышу в сторону ворот. Камень ударяется в бордюр и влетает в дверь сторожки, слышен
рикошет о стены и звон разбитого стекла. Через мгновение выбегает сторож с разбитым
стаканом в руке, грозно озирается по сторонам, видит меня.
 - Не заметил, кто стрелял? - спрашивает он.
  Я останавливаюсь, кручу головой.
 - А разве стреляли? - спрашиваю я.
 - Уже второй раз, - говорит сторож, - У прошлому годе зеркало из рогатки пробили.
Пацаны, наверное.
 - Так надо в милицию, - серьезно говорю я.
 - Думай, что говоришь! Я сам милиция!
  Я поспешно ухожу. "У прошлому годе" - это тоже был я. Хотел попасть между колес
въезжающей машине.



                                       - 6 -

  Вдоль стены нехотя пробирается толстая мышь. Запускаю в нее перепротозатором и
вслед смачно крою матом. Входит Иофит.
 - Ты с кем разговариваешь? - спрашивает он.
 - С ушастыми мышами с мышастыми ушами, - говорю я, - Зачем пришел?
 - А у нам в подъезде вот такие крысы пешком ходят, - говорит Яшка, - И уши у них,
как у поросят, розовые.
 - Кто вам виноват? - спрашиваю я, - Развели кругом помойки. Хлеб булками выбрасываете.
 - А вы не выбрасываете? - язвит Яшка.
 - Не выбрасываю! Я крошки собираю - и в рот. Я даже тарелки после себя вылизываю.
Тараканам, и тем - у меня жрать не чего!
 - Вот жадина!
 - Не жадина, - откликаюсь я, - Я экономный. У меня отец никогда костров не жог.
Все веточки и листики, а также бумагу, тряпки, кожаную обувь глубоко закапывал.
Ты бы видел, какую он вырастил жерделу на мусорной яме!
 - Все равно - жмот, жлоб и жук!
 - Не кидайся словами, а то перепротозатором кину!..
 - Ладно! - успокаивает меня Яшка, - Я по другому поводу. В воскресенье к тебе придет...
девушка (женщина). Так скажем, в возрасте, - я открываю рот, - Понимаешь, она философ.
Пишет диссертацию. И ей нужна помощь физика с философским уклоном. Я решил, что ты
лучшая кандидатура. Так, ты ее особо ни о чем не расспрашивай. Понимаешь?.. Просто,
помоги.
 - Ты уже сводником работаешь? - укоризненно качаю я головой, - Ты же знаешь -
женщины прекрасны, но свобода все ж милей!
 - Клянусь! - крестится Яшка, - Ничего аморального. У человека горит диссертация.
 - Если врешь, - говорю я, - стукну перепротозатором.
 
  В воскресенье после полудня в мою дверь позвонили. На пороге стояла мадам, лет
под сорок, но не в моем вкусе, вся в черном, крашеная черным и губы фиолетовые, и
чулки черные, и очки.
 - Здравствуйте, Дмитрий Яковлевич, - сказала мадам, - Я Вероника. Я от Якова Михалыча.
Он говорил обо мне?
 - О, да! - воскликнул я, - Проходите!
  Помог снять плащ. Чисто из вежливости спросил:
 - У вас кто-то умер?
  Она сняла очки, обнаружив прекрасные зеленые глаза, взглянула через них на меня
и низким голосом срезала:
 - Не смешно!
 - Не в том смысле! - смутился я, - Вы вся в черном.
 - Эта мода такой, - ответила она и стала разглядывать мою комнатку.
 - Кохве, чай, уискис, уодка, рассол? - глупо демандил я.
 - Я не надолго, - в женщине чувствовалась сильная личность, - И потом, я замужем.
Семья, дети, задерживаться нет возможности. Просто, приступим к делу.
  Она села за стол, спрятав под него свой очаровательный опорно-двигательный аппарат,
я сел сбоку, чтобы смотреть мимо нее, и чтобы не дышать на нее: мало ли. Она достала
из крокодиловой сумки огромный блокнот, и прокашлявшись, сообщила мне:
 - Видите ли, Дмитрий Яковлевич, я хочу защититься по теме "Сознание, как философский
аспект детерминирующего физического состояния инкапсулирующего пространства точечной
энтропии". Я бы хотела знать мнение по этому поводу. Яков Михалыч рекомендовал вас
как очень знающего специалиста по проблеме разума. А также, академик Скрипнизарченский,
профессора Разбалаболовский, Приделатовский, Опанатиевский и Лю  рекомендовали именно
вас.
  Она замолчала и, кисло улыбаясь, уставилась на меня. Я понял, что пора открывать рот.
 - Не уверен, - начал я, - Что именно по Этой теме я большой специалист, тем более,
что я не уверен, что у "энтропии есть пространство" как у "философского аспекта",
хотя, все может быть. Я просто могу кратко изложить околоматематическую сущность
разума, но опять-таки, не уверен, что вы поймете мой язык, как не понимаю я вашего.
 - Это не страшно, - сказала она, - Мой отец физик, а мама математик, первой моей
специальностью была микробиология. Так что, разнообразие моих знаний поможет мне
понять вас. Вы просто рассказывайте.
 - Хорошо! - сказал я, - Но если что-то будет непонятно, остановите меня. Начнем
как можно издалека, или покороче?
 - Издалека, а потом укоротим, - предложила Вероника.
 - Но для начала, скажите мне коротко, как вы определяете сознание, - спросил я ее,
- Мне надо знать, на каком уровне в этом вопросе вы находитесь.
 - Антиэнтропия, - сказала она, не задумываясь.
 - И все?
 - Вы просили коротко.
 - Это глубоко! - восхитился я, - Тогда, возможно, вы знаете больше меня. Ладно!
А какова, по вашему, цель существования сознания? Для чего оно нужно живому существу?
 - Решение насущных задач и проблем общения. Сознание же отделенное от материи
имеет своей целью поиск истины.
 - Прекрасно, - говорю я, - Начнем с этого места. Если смотреть в корень, то "насущные
задачи" и "проблемы общения" сводятся к элементарной борьбе за существование. Сознание
увеличивает шансы живого существа.
 - Я не согласна, - прервала меня Вероника, - Доказано, что некоторые функции сознания
абсолютно не нужны для естественного отбора. Например, поиск смысла жизни, и все
другие философские изыскания. Жажда знаний вопреки любви, любовь вопреки самосохранения.
 - Это слишком тонко для меня, - пожал я плечами, - Но я думаю, все душевные муки
и есть естественный отбор. Кто больше мучится, тот меньше готов к отбору. У того
геном бракованный. Мысль, как убийца неполноценных. Это заложено в голове природой, - я
почувствовал, как Вероника недовольно заерзала, но решил продолжить,
- Давайте для начала рассмотрим простые цели. Защита живого существа. А что такое
"защита"? Или по-другому, что такое "устойчивость"?
 - Пониженная реактивность, - предположила Вероника.
 - Может быть, - говорю я, сомневаясь.

/// И вот моя теория о живом.

  Устойчивость - это определенность. А определенность это низкая размерность
пространства. Я не полезу глубже, остановимся на универсальности понятия
"определенности". Все твердые тела имеют высокую определенность. Тепло имеет
низкую определенность. Живое имеет высокую определенность, но за эту определенность
ему надо постоянно сражаться. Например, резиновый мяч можно представить, как разум
самого низкого уровня. После удара по нему, через время он возвращается в прежнее
состояние. Но после очень сильного удара он рвется. Пока есть резерв определенности,
мяч после удара не порвется. Если удар создает неопределенность выше имеющейся у мяча,
мяч пропал. Вся Вселенная в идеале имеет размерность 1, что значит, что количество
Определенности в пределе равно количеству Неопределенности. Весь Мир неравномерно
распределен на участки с разным количеством Определенности и Неопределенности.
Пусть есть у нас кусок пространства, который сам разделен на два куска с разным содержанием
определенности. Поскольку эти куски разные, можно сказать, что начальный кусок (родительский)
имеет малую определенность. Если бы его куски были бы одинаковые, он имел бы высокую
определенность. Теперь смотрим, что делает Энтропия. Имеются два куска с разной
определенностью. Со временем их различие уменьшается. Почему-то физики в первую очередь
заметили, что уменьшается определенность того куска, который имеет бОльшую определенность.
Наверное, это связано с тем, что энтропия была открыта термодинамиками. Если в камере
с воздухом разделенной пополам в одной части давление больше, то постепенно разница
уменьшается. Общая определенность только растет. Для полной картины надо вдаться в
подробности, применяя размерности. Если взять все время существования Вселенной, а
это бесконечное количество лет, то будет ясно, что в идеале все куски Вселенной стремятся
быть одномерными. Проще говоря, время - стремление к одномерности. То есть
энтропия - стремление к равенству Определенности и Неопределенности.
Камера с воздухом неравномерного давления имеет размерность больше 1 (неопределенности
больше). Поэтому энтропия стремится увеличить определенность. Если есть на свете
системы с размерностью меньше 1 (определенности больше), то в них энтропия будет
делать противоположную работу - уменьшать определенность, создавать различие. Это в микромире.
Теперь, обратимся к возникновению жизни. Представьте Землю в начале времен. Все горит,
жизни еще нет, но есть система, поделенная на две части: одна с низкой определенность
(это все, что может убить, горит, изменяется и т.д.), а другая с высокой (камень,
холод, вода, все, что имеет пацифистские наклонности). Первая имеет размерность больше
1, а вторая - меньше 1. Вся система, таким образом, имеет низкую определенность и
размерность больше 1, что заставляет энтропию увеличивать определенность системы,
создавая нечто с размерностью 1. Это и есть живое существо. Грубо говоря, живое - это
смазывание различия между твердью и пустотой. Но достичь единицы размерности невозможно
в принципе, потому что, чем ближе к единице, тем энтропия работает все неохотней и
неохотней. Для достижения идеально живого состояния понадобятся бесконечные миллиарды
лет. А у нас их было пока только четыре.

\\\

 - И как вам такое? - спросил я Веронику в полной уверенности завершенности мысли.
 - Чудовищная теория в чудовищном изложении! - сказала она, качая головой, - Но я все
записала. Но я так и не дождалась определения сознания.
 - А я думал, вы поняли, - удивился я, - Чем ближе размерность живого к единице, тем
больше в нем сознания. Вот, например, естественный отбор по своей сути делает тоже,
что и сознание: он находит устойчивые состояния. Но он делает это слишком грубо,
поэтому ему до единицы размерности далеко, одна десятая, наверно, я не оценивал.
Размножаясь, живые создают искусственную неопределенность своей размерности, а
природа убивает низкомерные или высокомерные геномы. Другим способом невозможно
найти путь к единице размерности.
 - Это не определение, - говорит Вероника, бросая на стол блокнот, - И потом, почему,
скажем, на Марсе нет живых существ. На Земле есть, а на Марсе, или на Меркурии не
видно?
 - Разные начальные размерности. На Земле с самого начала из всех планет Солнечной
системы размерность была ближе всего к единице. Меньше времени надо было для возникновения
жизни. И на Марсе, и на Меркурии (но там размерность очень высокая из-за близости
Солнца!) рано или поздно появится жизнь. Ждать только долго. Нам только кажется, что
идет постоянная жестокая борьба за существование. В глобальном масштабе просто
уменьшается размерность пространства. Если бы я был лириком, я бы сказал так:
время очень медленно ткет паутину Определенности, накидывая ее на все вокруг нас,
и как бы природа не сопротивлялась, однажды она окажется связанной сознанием по рукам
и ногам. Сознание это не антиэнтропия и не негэтропия. Сознание - следствие энтропии.
 - Но почему же тогда весь Мир до сих пор не стал одномерным, - возмутилась Вероника,
- Ведь Мир существует бесконечно долго?
 - Но ведь одномерный Мир везде одинаков, определенность бесконечна, размерность
стремится к нулю, - говорю я, - Природе приходится выбирать: либо часть однородна,
либо все. Например, к тому времени, когда Солнечная система будет полностью захвачена
разумом, Солнцу придет время погаснуть, и разум в этой части Вселенной погибнет
из-за сильного падения размерности. А в другом месте начнет зарождаться. Вы читали
новости? Американцы с помощью телескопов нашли планеты, похожие на Землю по размерам,
всего в двадцати световых годах от нас, возле красного карлика, холодного, но значительно
тяжелее Солнца, и на таком расстоянии от него, что на тех планетах достаточно тепло,
чтобы поддерживать жизнь. ОНИ пододвинули свои планеты к своему светилу, когда оно
стало остывать! Не американцы! Жители тех планет. И землянам рано или поздно придется
пододвинуть Землю к остывающему Солнцу.
 - Не убедительно.
 - По закону Мерфи, убедительная теория всегда многословна, - говорю я, - Терпеть
не могу многословие.

  Вероника ушла разочарованная. У меня пропало настроение, и я придумал такую сказку:
 
///
  Жил на свете токарь. Жил себе, поживал, работал в меру сил, точил, что кому надо.
Шли к нему со всей большой деревни и мал, и стар, и мужики, и бабы. Одному надо вал
на косилку, другому - шарики на оградку, третьему - резьбы на отопление. Бабам
ремонтировал стиралки и мясорубки. Детям - велосипеды и коляски.
  И все, кто приходил, приносил со своим заказом еще и приключившуюся с ним проблему.
Не бывало заказа без проблемы. У одного машина поломалась. У другого ограда покосилась.
У третьего батареи в доме потекли. А некоторые вообще, пока токарь точил, все свои
прочие проблемы ему в уши выкладывали: мол, бок болит вот тут вот; мол, дети хамят;
мол, теща...: мол, кредит нечем возвращать. И много лет так продолжалось.
  И стали замечать люди, что чем бы они ни пожаловались токарю, все неожиданно
приходит в норму. Пожаловался фермер, что засуха, - пошли дожди. Пожаловалась
баба, что муж пьет, - перестал пить. Пожаловалась старуха на ноги - болячку как
рукой сняло.
  И стали люди ходить к токарю не столько с заказами, сколько с проблемами далекими
от токарных. У одного на КАМАЗе кузов не поднимается. Уже насос возил в ремонт и трубки
все поменял. А он, зараза, как не поднимался, так и не поднимается.
 "Да, выкинь ты насос!" - сказал токарь. На следующий день водитель купил новый насос,
кузов стал подниматься, а старым насосом он у ремонтировавшего его слесаря ногу прищемил.
  У тракториста вал отбора мощности масло гонит. До ремонта не гнал, а как новый
подшипник поставил - погнал. Еще раз разобрал, сальник поменял. Все равно гонит!
Поставил маслоотбойник. Гонит! В пятый раз разобрал, не может понять, где причина.
Кто-то шутя послал к токарю, мол, сходи, он знает.
 "Только подшипник поменял? - спросил токарь, - Принеси, я на него гляну."
  Подшипник оказался открытым, то есть, его шарики ничем от внешнего мира не
отгораживались. "А новый подшипник, тот, что поставил, закрытый? - спросил он
у тракториста, - Ну, все понятно. Через открытый подшипник масло возвращается в
коробку. А с закрытым подшипником маслу не куда деваться, только на улицу."
  Тракторист не поверил токарю. Не может такого быть, чтобы из-за закрытого подшипника
масло гнало. Пошел он по слесарям, рассказывать и смеяться над токарем. Слесаря
в один голос подтверждали - не в подшипнике дело, мол, поезжай в город, там тебе
наладят.
  Поехал тракторист на тракторе в город, но скоро вернулся. Там ему посоветовали
заменить всю коробку. Но у тракториста не оказалось столько зеленых, сколько с него
за это запросили. И пришлось ему расковырять тот злосчастный подшипник, чтобы ветер
через него свистел, и масло лилось. И с тех пор - все, как по маслу.
  И токарь тоже стал замечать, что идут к нему по нужде все больше не по его специальности.
"Радикулит замучил!" - "Висни на турнике."  "Сердце болит!" - "Не жри сало с яйцами
и сбрось вес."  "Сколько ни сажаю, а картошка с каждым годом все хуже и хуже." -
"Картошку для посадки где берешь?" - "С осени мелкую оставляю." - "Посади крупную."
  И стали ходить к нему с проблемами люди даже из далеких деревень. Понял токарь,
что люди видят в нем невесть что: пророка, святого, икону божьей матери. И стал он
бояться, что однажды ляпнет не то, и человеку станет хуже.
  Так и случилось. Пожаловался ему зимой сосед, что руки немеют и плечи болят. Порылся
токарь в медицинском справочнике и нашел, что в организме у того кальция не хватает.
А через месяц сосед умер от язвы желудка. Кровью истек.
  Весть о том облетела деревню и деревни близлежащие, и дальние, и стали опасаться
люди ходить за советом к токарю. И однажды понял токарь, что нет у него заказов.
И вскоре прослышал он, что где-то недалеко завелся токарь, который все умеет лучше
него, и который может помочь, даже когда трактор дотла сгорел, а человек умирает от рака.
  Поплакал-поплакал токарь, да затянул свой поясок, и стал ждать, когда новый мессия
допустит ошибку, и все его старые заказчики вернутся к нему.
  И ждать-то оказалось не долго...
\\\



                                      - 6 -

///
  Это рассказал отставной капитан внутренних войск.
 "В детстве я заметил, что чувствую, когда на меня смотрят. Говорят, женщины чувствуют,
когда им в спину пялятся. Так вот, я тоже это чувствую. И не просто, что смотрят,
а в какое именно место: в лицо, спину, задницу. Бабы в задницу смотрят. Наверное,
у меня это самое привлекательное место. Иногда, знаешь, иду по улице, бац! в щеке
закололо - кто-то из окна рассматривает. Потом я даже научился угадывать, из какого
именно окна смотрят. На уроках мог точно сказать, с какой стороны на меня глазеют,
и когда учитель обратил на меня внимание. На дискотеке точно определял, какая девчонка
запала на меня. А если в толпе оказался, так это просто расстрел какой-то. Мне даже
интересно было вычислять, какого пола и возраста человек бросил взгляд в мою сторону,
и добрый или злой этот взгляд. Я так с женой познакомился.
  После училища я выпросил направление на Кавказ. До ранения успел провоевать больше
года. И чувство взгляда много раз выручало. Наверное, это часто спасало мне жизнь.
Командир знал про мое чувство, поэтому в группе я всегда шел первым. Как только я что-то
чувствовал, я давал знак остальным и показывал направление. Дальше командир (а он
уж не упускал возможности покуражиться над врагом) решал, что делать. Так мы нащелкали
несколько банд.
  Но со мной ходить можно было только днем. Ночью я ничего не чувствовал. Однажды
только, снайпер с винтовкой с ночным видением нащупал мой лоб. Я от неожиданности
окаменел, чувствую, сейчас пальнет. И так ясно это стало, как он на курок нажимает.
Я только крикнул и дернулся в сторону, и пуля ухо обожгла.
  А иногда, чего мне не хватает? чувство ненадолго пропадает. На несколько часов.
Например, после сна я ничего не чувствую. Или после попойки. Или если перебЕгал.
Однажды надо было с утра пораньше выйти на перевал. Тут нас и накрыли. Я даже малой
щекотки на себе не почувствовал. Двоих уложили за моей спиной. Командир орал и тряс
кулаками, почему не меня грохнули, а их, ведь в смысле физики они были куда более.
А через несколько дней мы снова попали под обстрел, и я снова ничего не чувствовал,
хотя чувствовать должен был. Ну, мало ли, командир, скрепя зубами пропустил этот
случай. Но в третий раз, когда нас обстреляли из гранатометов, и мы летели по склону
как барашки сметенные лавиной, командир взял меня за грудки.
  Давным-давно, когда я только понял, что чувствую взгляды, я провел эксперимент
и выяснил, что ни очки, ни другая какая оптика на смотрящем не мешает мне чувствовать
его взгляд. Главное, что он видит меня. То есть, если нападавшие стреляли в нас,
то они должны были видеть меня. Почему же я ничего не чувствовал? Командир ходил
кругами и в перерывах между матами пытался добиться от меня ответа на этот вопрос.
Я думал-думал... Но он мне мешал думать. И только он успокоился, и мы немного отошли,
мне вдруг пришло в голову, что если на меня смотреть через зеркало, то может быть
изменение правого на левое... Попробовали: нет, чувствую. Что же тогда?
  А если вверх тормашками?
  Попробовали то же зеркало, только в нем я вниз головой. Точно! Ничего не чувствую!
  Уж почему, не спрашивайте меня. Может, какая энергия, или информация передается от
меня смотрящему и потом от него возвращается ко мне. Или его вгляд отрывает от меня
кусочек моей энергии и я это чувствую. Не знаю. Ясно только, что я себя перевернутого
в его глазах не распознаю, поэтому не чувствую его взгляд.
  И мы решили, что можно научиться чувствовать себя и перевернутым, только надо
потренироваться. И мы тренировались. Вся рота помогала мне, где только они столько
зеркал набрали? Всем было приказано смотреть на меня только перевернутым в зеркале.
Это было неудобно, но необходимо. Вскоре мне было абсолютно все равно через что
в меня целятся. И еще целый месяц мы неплохо потрудились на восточных склонах, не
потеряв ни одного человека.
  Но видно, про меня ИМ донесли. Возможно, игра с зеркалами была результатом чьего-то
предательства. Меня потому и не убивали, что я нужен был вести за собой остальных
под их огонь. Видно, хороший у них был консультант: много знал про это чувство.
Когда там поняли, что зеркала не помогают, они сменили тактику и полностью
переключились на меня. За несколько дней меня пару раз зацепили снайпера,
но я увернулся. Потом я "сел" на растяжку.
  Мне подарили орден и сделали великолепный протез. Теперь я вожусь с детьми и
консультирую главного консультанта при штабе. ...Но хочется в горы.
  Только вот последнее время происходит что-то непонятное: я чувствую, как на меня
смотрят люди... из будущего. Они смотрят на меня огромной толпой, как будто я в
телевизоре. Старые и дети. Бабы - на мою задницу. Мужики - на протез. И обсуждают.
  ...И еще - Солнце. Когда нет облаков, Солнце смотрит. Только я не могу понять,
доброе оно или злое. Но там такое!.. Не могу объяснить..."
  Он обвел руками вокруг себя, как если бы на нем была шуба. Немного помолчав, он
запел: "Жил на свете капитан, он разрушил много стран, на ракете переплыл океан..."
  Последнее время он сильно пьет. Чувство взгляда у него постепенно стало пропадать.
О людях из будущего я так ничего толком от него не узнал, как ни старался.
\\\

 - Холодно у тебя тут!
  Действительно, холодно. Хотя, где бы я не появлялся, везде становится холодно.
На работе, в квартире, вышел на улицу - на улице. Даже руки у меня холодные. Народ
боится со мной здоровкаться за руку. Боятся обморозиться. Неужели это связано с
моими мозговыми атаками? Выходит, что я понижаю энтропию не только у себя в мозгу,
но и вокруг себя? Обожаю, когда жарко. Мозг работает в свое удовольствие. Чешет -
дух захватывает. В холоде не могу думать. Испытываю невыносимую боль. Наверное,
в Аду очень холодно. А может просто, у нас дерьмовое отопление, и у меня  в организме
плохие обменные процессы?
 - А ты слышал, - говорит Яшка, - Вероника Григоровна, та, что у тебя была, написала
диссертацию, а ее не приняли. Сказали, много логических противоречий.
 - Так, она - дочь Подымахова?
 - Ну, да! - Яшка удивлен, - А ты только щас допер? Не только ты виноват, я ей тоже
много чего наплел. И она мне одну свою теорию выдала:

///
  Теория Вероники Григоровны Подымаховой о роли обоняния в семейной жизни.

  Самцы животных легко различают беременных самок от небеременных по запаху. И даже
наверняка знает, от какого самца она беременна. Запах отвечает на множество вопросов,
которые в человеческой жизни приводят к тяжелым семейным конфликтам. Для чего
природе надо было почти полностью лишить человека обоняния? И связано ли это с ускорением
естественного отбора в древнем человеческом обществе?
  Все неприятности женщины в ее способности вынашивать детей. Ведь не известно,
беременна ли она в данный момент или нет. А если она контактировала с мужчиной,
даже просто разговаривала, уже возникают подозрения. Никому из мужчин чужой ребенок
не нужен. Это не его прихоть или завзятый эгоизм. Таковы последствия отбора: кто
взял, тот выжил. Для любого мужчины любой другой - потенциальный соперник в деле
выживания его ДНК.
  И если женщина вдруг пересеклась с его врагом, то гарантированно ей грозит
изгнание или даже смерть. Может, она в том и не виновата, но ребенок есть ее цепь.
Убить ребенка врага можно только убив мать. Враг-человек при этом свой плод
защищать не собирается. Потому что не знает, его ли это плод. Самец-животное
по запаху определяет свой плод и готов сразиться за него.
  Отсутствие мощного обоняния у человека привело к увеличению подозрительности к
женщине. Природе пришлось придумывать новые способы определения ее ранней беременности,
а также способы очистки от беременности. Если женщина нравилась мужчине, он должен
был как-то очистить ее от беременности после контакта с другим мужчиной. Самый простой
способ висел в воздухе: насилие над женщиной. Избиения и причинение боли приводили
к выбросу. Так что говорить о жестоком муже, как о звере, не приходится. Он поступает,
как предписано природой именно человеку.
  Цивилизация отменила все законы естественного отбора для человека. Теперь эти законы
вне закона. И их исполнение ведет к заключению под стражу и уменьшение вероятности
продолжения рода.
\\\

  Вон оно как! А я то думал, кто из мужиков сильнее бабу побьет, а потом еще и пригрозит,
что еще побьет, если та уйдет к другому, тот и становится ее единственным хозяином.
Обычный шантаж.
  А еще есть вариант, мол, побои вызывают у партнера какие-то действия (крики, сопротивление),
анализируя которые можно оценить его наследственные физиологические качества.
  А еще есть вариант, мол, иногда что-то в мозгу мужика замыкает, и он относится к бабе
как к еде. Типа: древний охотничий инстинкт "убивай всех подряд".
  В общем, теория явно не проработана.



                                          - 7 -

  Однажды явился Витька Мыльников. Я угрожающе приставил к его голове перепротозатор.
 - Я тебе сказал сюда не являться? - дико захрипел я.
 - Сказал-сказал, - противно захихикал Витька, - Но я забыл. Все верну, будь я бомж!
Только я тебе принес нечто, что тебе в этой холодине очень понравится.
 - Убирайся, придурок! - заорал я.
 - Я только покажу, - он достал пачку сигарет и закурил.
  Я рассвирепел. У меня в помещении сам президент никогда не закурит! Иных я выбрасывал
за это в коридор или обливал соляркой. Витька быстро сунул сигарету мне в рот.
 - Это не табак, - быстро заговорил он, стараясь опередить перепротозатор, - Это -
тепловые сигареты. Для тепла! У тебя тут собачий холод. Тебе они нужны в первую очередь.
В легкие попадает только теплый воздух. Весь дым остается в фильтре.
  Я потянул. Действительно: дым не проходил. Зато горячий воздух быстро нагрел легкие.
 - Представляешь, - Витька запустил "рекламный ролик", - Ты на охоте, или на рыбалке.
У тебя нет под рукой воды и костра, чтобы согреть чай. Но у тебя полные карманы этих
сигарет. Тебе ни какой мороз не страшен... Могу предложить согревающие сигареты на основе
мяты, валерианы, мареху...
 - Чего?
 - Извини, это для особых клиентов, - Витька покосился на перепротозатор, - Бери с мятой!
  Нет, я не взял. К холоду надо привыкать. Он так же полезен, как и голодание. С Витькой
мы еще немного поболтали, и он ушел, оставив мне свою теорию.

///
  Теория Витьки Мыльникова о предпринимательстве.
  
  Все хотят быть предпринимателями. Все, как один. Есть у человека инстинкт такой -
что-то делать. Если человек еще не окончательно спился, если дать ему дело, которое
будет приносить ему стабильный доход, и эффективность которого будет полностью зависеть
от него, он будет дневать и ночевать на работе, вкладывать последнее в технологии,
искать сбыт и создавать спрос. А нынче, не имея точки приложения сил, народ ринулся
строить дачи, обставлять помещения и украшать себя, в том числе и силиконом. Представьте
что будет, если эту энергию повернуть в русло экономики.
  То есть: человеку для счастья (а предпринимательство - это реальная игра, в основном
выигрышная) необходимо: технология (что делать, как делать, чем делать), место
(законное, неотъемное помещение, земля, коммуникации), сбыт (торговая точка, оптовые
покупатели, спрос, честная конкуренция), законные отношения с властью (умеренные
налоги, отсутствие крышующих). Это самое главное. Кредиты - это из списка "чего не
должно быть".
  И на каждой ступени наш предприниматель встречает лобовое столкновение с действительностью.

  По первому пункту: человек не знает, что надо делать. Есть книжки типа "500 способов
заработать". Делайте табуретки, рисуйте, варите жратву, учите детей, вяжите, пашите,
выращивайте хрюшек, и т.д.. Это не экономика. Это - подсобное хозяйство. Чтобы сделать
компьютер, надо тысячу маленьких фирм, способных сделать маленькую детальку, но сделать
очень хорошо. Если эту тысячу деталек делают в одном цехе незаинтересованные люди,
компьютер получится такой же. Вспомните наши ДВК. Пусть в каждой фирме будет два человека.
И будут они делать даже не детальку, а одну операцию, например, выращивание кристалла
кремния. Вы думаете, загубят дело на корню? Почитайте, как работает Кремниевая долина.
Большинство комплектующих делается в одной комнатке, но на новейшем оборудовании.
Кто-то вяжет кабели, кто-то сверлит платы, кто-то просто перевозит готовые детали
к месту сборки. И это все независимые фирмы. И в этих фирмах нет начальников и подчиненных.
Никто их не подгоняет и не увольняет. И главное, они сами следят за технологиями,
потому что рядом работают конкуренты: естественный отбор.
  Как найти эту технологию и спрос на нее? Если это не может организовать государство,
пусть этим занимаются микрофирмы. Допустим, группа инженеров знает как делается, скажем,
автомобиль. Но денег на полноценный завод, или даже на автосервис, у них нет. Есть
только идеи. Даже чертежей нет. Каким-то образом (мало ли! инет, например) всем желающим
они дают знать, что им требуются в данный момент такие-то специалисты, чертежники, моделисты.
Всем придется в начале поработать бесплатно. Чертежи готовы, объявляем о потребности
в таких-то деталях, сборочных цехах, перевозчиках, изготовителях спецоборудования,
и т.д.. Первоначальная группа (Голова), затеявшая всю эту возню, вообще тут будет
только связистом между фирмами-исполнителями. Они даже могут никогда не увидеть
своего продукта. Каждой микрофирме дается конкретное задание. Если не справилась,
мгновенно передаем заказ конкуренту (а желающих должно быть много). От способности
Головы собрать микрофирмы до кучи и создать между ними рабочую атмосферу будет зависеть
качество изделия. Но если Голова полезет разбираться в мелочах, будут неприятности.
Так работали японцы после войны, когда жрать было нечего. Голодали, но уверенно строили
производственные пирамиды. Микрофирмы становились концернами, построенных по тому же
пирамидальному принципу.
  В отличие от нас, у рядового япошки никогда не было проблем с землей. Если она
принадлежала ему, она была его истинно и во веки веков, как прописано в договоре
с властями. Нет у них и проблем с коммуникаторами (вода, газ, канализация, свет).
Поскольку у нас государство практически всем этим владеет сполна, ни о каком полноценном
предпринимательстве речи не идет. В любой момент чиновник, если ему не заплатить,
отключит, запретит и наложит. Не будет у чиновника земли, воды, света и канализации,
не будет и взяточников. Тут еще и налоговый пунктик имеется. Чиновник может поднять
налоги, если ему не заплатить. Но уж я не знаю, как сделать, чтобы чиновник не мог
управлять налогами, таможнями и милициями. Кстати, по третьему пункту о сбыте.
Чиновник имеет полное право уничтожить торговую точку или оптовый рынок, сославшись
на антисанитарию или пожарников. Или просто запретит товар на всей территории
подшефного государства. Или установить цену ниже прожиточного минимума. У нас в деревне
супермаркет два года стоял без посетителей. Понятно почему. А как ярмарку разогнали,
заработал на славу! Мэр сказал, что, мол, свиная чума. Читайте, ярмарка налогов не платит.
К стати, закрытие торговой точки обычно заканчивается прямым воровством хранящегося
там товара.
  Некоторые партии, занимающие ведущие положения в Думе, живут только за счет поборов
с предпринимателей. Чиновники - должники и кормильцы этих партий. Чиновник не исчезнет,
пока у нас такая Дума. Невооруженным глазом видно, что чиновничьи партии намного
мобильней предпринимательских партий. Ведь, все в их руках. Это по четвертому пункту.
  И это я пишу для вас, кто сталкивается с этим лоб в лоб каждый день! Включите
новости. Все, что вы услышите, сплошная война чиновников с предпринимателями.

  Отдельно о кредитах: когда я продал родительский дом агентству по недвижимости,
они двинули его молодой паре по цене в два с половиной раза большую, чем запросил я.
Пара по всем параметрам подходила под программу о молодых семьях: ребенок, малообеспеченные
и прочее. Банк дал им кредит на покупку моего домика, на его ремонт, на обстановку.
Молодежь даже успела заменить в доме систему отопления. А через год банк отобрал
все, выгнал ребят на улицу и выставил домик на аукцион по цене уже в десят раз большей
того, что я за него получил! Скажите, разве не предсказуемо это было? Разве не ради
банков и их акционеров была затеяна возня вокруг молодых семей? Кто в стране главный?
Кто программирует правительство на программирование программ?
  СтоИт мой домик, пустой, ободраный, и долго будет еще стоять, как и другие многочисленные
домики и квартиры, отобраные банками за искуственно созданные долги. А число их растет
и растет. И людям приходится уплотняться в своих старых жилищах, несмотря на все
жилищные программы, в ожидании времен, когда у правительства поменяются вектора.
\\\

  Представляете, когда-нибудь людей не будет. Будет один огромный компьютер, и все
население Земли будет у него в памяти. И каждый виртуально живущий не будет знать,
что он виртуальный. И не за чем ему будет это знать, потому что компьютер сделает
всех виртуальных абсолютно счастливыми. А абсолютно счастливый не имеет права знать,
что его на самом деле нет. Но однажды компьютер поймет, что абсолютно счастливые
абсолютно несчастны. И компьютер создаст виртуальный Мир, где все будут бороться
за существование. Общество виртуальных начнет развиваться. От малоразвитого народа
виртовечество продвинется к цивилизации. Появятся промышленность, искусство, наука.
И однажды технологии позволят построить мощный компьютер. Виртовеки скопируют себя
в его память и сделают виртовиртов абсолютно счастливыми. Но однажды компьютер поймет,
что абсолютно счастливые абсолютно несчастны. И компьютер создаст виртуальный Мир,
где все будут бороться за существование...
  И так будет вечно.
  


                                        - 8 -


  Однажды в январе, будучи еще в пике славы, я попался на глаза профессору Бодалову,
из теоретиков, которые в наш корпус практически никогда не заходят. А попался я, когда
зашел в административный корпус по делам. Увидев меня, Бодалов сначала оцепенел, а
потом вдруг с криком "Подождите, молодой человек!" (я ему действительно в сыновья
гожусь) затащил меня в ближайший кабинет и приставил к доске, размахивая перед моим
носом куском мела.
 - Ведь это что же получается? - кричал он, - Вам невдомек, что существует научная этика?
Вам никогда не приходилось слышать, что человек может быть созидателем, а может быть
диким разрушителем научных устоев, варваром, если хотите, извергом, сумасбродом...
Объясните, что значат ваши посылы на счет теории размерности? Как можно понимать
ваш вывод о том, что каждая точка Вселенной имеет свою определенную размерность,
а вся Вселенная - это одномерный объект? Разве вам не преподавалось в университете
людьми, облаченными научными степенями, что точка нуль-мерна, а Вселенная - бесконечномерный
объект, если только допустимо такое определение? И что эти выводы являются аксиомами,
неоспоримыми со времен Аристотеля? Требую немедленных объяснений или признания, что
это ваши похотливые домыслы, никак не связанные с наукой!
  Он замолчал, уставившись на меня. Наверное, он не подозревал в этот момент, что
я не всегда готов сходу читать лекции профессорам-теоретикам, будучи чистым практиком.
Начинаю придумывать, как убедить мэтра в своей правоте. Мысли спешат, толпятся. Мне бы
разогреться полчаса, язык развязать.
 - Я исходил из того, - начал я, - Что Вселенная существует, как бы не существуя.
 - Что вы сказали?
 - Пожалуйста, не перебивайте! - умоляюще машу руками, - Представьте Вселенную не
разбегающейся после Большого Взрыва, как прописано в астрофизике, а вечно существующей
в смысле отсутствия времени, а все времена сжаты в одной точке. То есть, нет точки
времени с наблюдателем, а наблюдатель видит результат существования всех времен
одновременно. То есть, мы взяли бесконечно большой кусок времени и посмотрели как
за него изменилась Вселенная. И ясно, что она не изменилась вовсе. То есть, она как
была миллиард миллиардов лет назад такой, такой и останется через миллиард миллиардов
лет. Процессы происходили, но ничего не изменили.
 - Путано! - бросает Бодалов.
 - При этом, - продолжаю я, силясь сообразить, что дальше, - Материя в этом бесконечно
большом куске времени равномерно размазана по Вселенной. Абсолютно равномерно. Нет
даже частиц. Есть бесконечно длинные следы всех частиц, которые равномерно заштриховывают
все пространство. То есть, вся Вселенная без времени - один большой кусок материи.
Это не вакуум и не равномерное поле. Об этом состоянии можно сказать, что есть что-то
бесконечное, неформатированное. Но это не точка и не векторное пространство, а значит
пространство с одной неопределенностью. Одномерное пространство.
 - Какая чушь! - бедный профессор хватается за голову. Я понимаю его. Но кажется,
я уже разогрелся.
 - Докажите, что это чушь, с помощью ваших аксиом, - говорю я ехидно, - Но я понимаю,
что на всех не угодишь, и поэтому назвал свою терию не теорией размерностей, теорией
Размов. Идем дальше?
 - Прошу!
 - Если бы можно было всю вселенскую неопределенность компенсировать вселенской
определенностью тех же масштабов, мы бы получили точку (но не ту, о которой мечтал
Фридман, потому что та точка была еще в каком-то мифическом пространстве, в котором
потом и взорвалась). Я предложил никогда не применять связку "точка в пространстве"
или "объект в пространстве". И точка, и объект - сами по себе пространства с каким-то
количеством свободы (неопределенности). Объект имеет свою разм, пространство вокруг
него - свою, а оба в купе дают третью разм, которую можно посчитать специальным образом.
И эта разм будет нецелая величина. Для удобства подсчета разма сложных систем я
предложил представить количество неопределенности в виде двумерного подпространства.
Одну подмерность назвал Различием, а вторую - Сходством. Вы не представляете как
такое деление облегчает расчет размерности объектов в комплексных переменных.
 - Я пробовал, - встрепенулся профессор, - Ни черта не получается.
 - Не получается, потому что вы пользуетесь обычными размерностями. Допустим, есть
множество независимых. Вы их каждую представляете как отдельную размерность. Бесконечно
много независимых - бесконечно много размерностей. Нет независимых - размерность 0.
И к тому же вы никогда не пользуетесь отрицательными размерностями и меньше единицы.
 - Это излишество, - пробормотал Бодалов, - В любых расчетах появление отрицательной
размерности трактуется как противоречие, и требует для разрешения специальных
математических методов.
 - Да, я знаю, - говорю я , - Но я предположил, что природа так разнообразна, что
не имеет противоречий. И отрицательные размерности (в вашем смысле) могут существовать.
Например, компромисс с тещей. Очевидное противоречие, но два решения задачи сжаты
до одного. В этом случае (если оба решения независимы, а сжатое решение единственно)
размерность решения становится -1. Все точки Вселенной находятся в одномерном пространстве
и создают с ним компромисс в виде новой размерности. Каждая точка имеет индивидуальную
размерность с величиной от 0 до 1. И нет на свете двух точек, создающих пространство
с одинаковыми размерностями. И как бы вы не преобразовывали Вселенную во времени или
в воображении, оно должно всегда оставаться одномерным. И все взаимодействия и разнообразия
следствие этой одномерности.
 - Бред! - воскликнул профессор, - Бред! Но я попробую вас понять. И что у вас там
за неразбериха с черными дырами?
 - Там все предельно просто, - говорю я, - Внутри черной дыры очень низкая неопределенность.
Там разм почти ноль. В системе дыра-пространство наоборот, огромная неопределенность,
огромная размерность. А я вам только что сказал, что наша Вселенная все время стремится
к размерности 1 на любом уровне. Это, собственно, и есть энтропия. И чем дальше
размерность от единицы, тем выше силы, возвращающие ее к единице. Черная дыра после
своего образования, если это вообще возможно, пробудет черной только секунды. Потом
она станет обычной нейтронной звездой с размом около единицы. Кстати, по этой же
причине невозможно существование очень тяжелых атомных ядер.

  Бодалов рванул к двери, остановился, вернулся. Гневно тряся кулаками, долго не
находил слов. Потом вдруг пальцем застучал мне в грудь и сказал решительно:
 - Я против такой интерпретации! Я - против! И я докажу! Не так все, не так!
  И ушел.

  На 23-е февраля я поехал к брату в Сусликов в Украину. Я как-то халатно отнесся
к пересечению границы недружественного нам государства: набрал кучу подарков, спиртяги,
ноутбук, огурцов домашних. Только когда из моей огромной сумки все вытрусили на пол
вагона, я понял, что это такое. Но все обошлось. Неприятности случились на обратном
пути, при почти абсолютно пустой сумке.
  Племянница подарила мне классный спортивный костюм, носки, платки, а на закуску -
несколько дисков с фильмами про любовь, как она выразилась, чтобы я скорее женился.
 - Это мелодрамы, - сказала она, - Это очень хорошие фильмы.
  Кроме "Жемчужины Нила" и "Крокодила Денди", остальные названия мне ничего не говорили.
  Посадили меня на поезд. Час шла проверка документов. На всех выходах - пацаны с
автоматами, все "шкафы", в бронежилетах. Поехали. "Шкафы" остались на перроне до
следующего поезда.
  На полпути к границе является парочка пацанов, представились дорожной милицией,
мол, ищут наркотики, оружие, порнографию. Старший приказал встать, поднять руки.
Ощупал, как уличную девку, малость порылся в сумке, в карманах куртки, в моих носках
и ботинках, слегка пооскорблял, спросил, кем работаю. Я говорю: "Токарем".
 - Оно и видно! - бросил он, бросив мне паспорт. Ушли.
  На сколько я понял, обыскивали только россиян. Номера мест указывали проводники.
  Через десять минут - новая парочка, но до боли знакомая по какой-то старой телепередаче.
Возможно, КВН. Я все вспоминаю, но вспомнить не могу. Снова, дорожная милиция, ищут
наркотики, оружие, порнографию. Они не стали меня обыскивать. Просто предложили все
выложить на стол. И деньги тоже. Их заинтересовали мои диски с фильмами.
 - Прекрасный набор, - восхитился старший, - Замечательные фильмы!.. А это что?
"Знаки любви"... И еще: "Крик в ночи". Порнография?
 - Я не знаю, - говорю я, - Я еще не смотрел.
 - Если вы везете порнографию, то мы обязаны привлечь вас к уголовной ответственности.
Вы признаете, что это порнография?
 - Я не знаю, я не смотрел! Да, и возраст у меня не тот, чтобы порно интересоваться, -
возразил я.
 - Забирайте свои вещи, - сказал старший, - Пойдем разбираться.
  Завели меня к проводникам, вроде, пошли искать компьютер для просмотра дисков,
но скоро вернулись.
 - Я уверен, что это порнография, - говорит один другому, - Пусть заплатит штраф
и катится ко всем чертям. Сколько у вас денег?
  Выложил все.
 - Так! Полторы тыщи... рублей, - они явно надеялись на большее. Но видно, совесть
не позволила им отобрать у меня последнее, мол, еще ехать и ехать, и они отпустили
меня с богом.
  Недавно брательник снова приглашал, на Новый Год. А у меня до сих пор в памяти
"руки под пальтом". Нет, долго еще я не смогу сесть в поезд, идущий в ту сторону.


 
                                       - 9 -
  
  В конце лета явились давно позабытые друзья-исследователи Колька Вишняков и Матвей
Иофит.
 - Как дела, войны? - встретил я их бодрым возгласом и проводил в комнаты, - Давно
вас не видел. Что-то новенькое придумали, или старенькое мусолите?
 - Мы пришли по старому поводу, - долго не распотякивая, не успев приземлиться на
диван, начал Матвей,  - Мы собрали аппарат для усиления человеческого мозга, но
боимся запускать его. Надо, чтобы вы его осмотрели и дали добро.
  Опять детки решили повесить на меня ответственность за их никчемные души! Я понял,
чем это мне грозит и решил сильно подстраховаться. Незаметно я отзвонился Яшке Иофиту
и отцу Вишнякова. Когда Матвей с Николаем привезли меня в свою лабораторию, их отцы
были уже возле дверей.
  Лаборатория новоиспеченных исследователей, как ни странно, находилась на седьмом
этаже института биофизики, что было весьма удивительно. После небольшой разборки
родителей с детьми, дети провели нас через проходную, показав охране пропуска. На
седьмом этаже нас ждал сюрприз. В лаборатории собрался почти весь ихний класс, девчата
и пацаны, и еще пара студентов, и вся эта толпа живо обсуждала предстоящие испытания.
Увидев нас, все дружно замолчали. Видимо, сработал рефлекс на появление преподавателя.
Представление и рукопожатия заняли продолжительный отрезок времени. После чего нам
показали шлем с исходящим из него толстенным кабелем, подсоединенным к компьютеру.
 - И все, что ли? - удивился я, - И что это может?
  Матвей был за старшего. Он-то и поведал нам страшную историю создания этого шлема.
 - Когда вы сказали, что надо нарастить мозг еще одним уровнем, - начал он, - Мы
решили, что проще всего сделать это, применяя анаболики, - я тут схватился за сердце.
 - Нет! - успокоил меня Матвей, - Мы провели мозговую атаку, - он обвел взглядом
одноклассников, - Это было первое стоящее, но необдуманное предложение. В дальнейшем
мы пришли к схеме сканирования сетчатки глаза. Как рассказала нам мама Оли Крувяловой,
все мысли человека отражаются на сетчатке глаза ввиде вздутия или сужения ее кровеносных
сосудов, а также очень слабого возбуждения клеток самой сетчатки. Однако мы не нашли
подходящего оборудования. Слишком мелко все в глазу. Тогда мы остановились на магнитоскопии
мозга. Магнитные датчики предоставил нам папа Никиты Варезина, программное обеспечение -
папа Гены Зимиркина, компьютер - папа Вени Громаздина, помещение - мама Инны Сорковой.
Ну, и по мелочам участвовали все.
 - Дальше! - тороплю я.
 - Вот магнитные датчики, - Матвей показал шлем изнутри, - Их пять. Для объемного
сканирования достаточно и четырех, но мы перестраховались. Они определяют напряженность
магнитного поля и передают информацию в компьютер, который с помощью эхо-эффекта
создает карту возбуждения. Идея состоит в том, чтобы создать новый уровень сознания
на основе жесткого диска большого объема. Это терабайтный наружный диск, который
я купил за свои деньги...
 - За чьи? - возмутился Яшка.
 - Ну, часть ваших! - огрызнулся Матвей, - Остальное я заработал в летнем стройотряде.
 - Дальше! - нервничаю я.
 - Поскольку триллион байт дает возможность создать уровень над сорока участками мозга
(два в сороковой степени дает чуть больше триллиона), мы разделили человеческий мозг
по приоритетам на сорок частей. А потом, в процессе обучения будем удалять несущественные
части и делить существенные снова на сорок частей. Или даже больше, если появятся
нерабочие группы, и можно будет сжать данные на диске.
 - А как же обратная связь? - спрашиваю я, - Ведь после обучения диска надо будет
возвращать реакцию программы в мозг?
 - Это было самое трудное, - Матвей замялся, - Но мы справились с этой задачей.
  Я понял, что он скрывает что-то.
 - Не темни, - говорю я.
  Матвей молчал, как партизан.
 - Сантиметровый магнитрон, - сказал за него Колька.
 - Я так и знал! - закричал Яшка.
 - Для человека сантиметровые волны не опасны, - сказала миловидная женщина, стоявшая
у нас за спиной, - Мобильный телефон значительно опасней. Я мать Григория Обранцова, - сказала
женщина, здороваясь с нами, - Поверьте мне, я знаю, что говорю.
  Я был в гневе. Любая комиссия пересадит родителей в течение дня - это ослу понятно.
 - Значит так! - сказал я, - Поскольку я тут единственный не родитель и не несовершеннолетний,
то прошу меня отпустить, поскольку не хочу нести ответственности за все происходящее.
  Я развернулся и пошел к выходу.
 - Ты, как тот Огурцов, заварил все, а теперь отстраняешься, - донеслась Яшкина
реплика.
 - Огурцов ничего не заваривал! - сказал я, остановившись, - Он с самого начала был
против. Я тоже был против. И потом это все... - я хотел на корню разбомбить весь
проект, но вдруг понял, что бью ниже пояса двадцати малолеткам, а также их родителям,
ввязавшимся из-за меня в это дело.
 - Ладно, - сказал я, - Отключите магнитрон к чертям и обучайте диск. Месяц. Через
месяц я приду и сам включу магнитрон, и надену этот шлем.
 - Не честно!
 - Тогда все вопросы к родителям! - сказал я, и быстренько слинял.

  Через месяц Яшка как бы шутя сообщил мне, что эксперимент сына провалился. После обучения
диска включили магнитрон. Систему опробовали студенты, но каких-то особых эффектов в своем
сознании не обнаружили.
  Я долго ходил, как побитый по голове. И не оттого, что моя идея оказалась ошибочной, а
от того, что люди потеряли время и деньги из-за меня. Я стал психовать по любому поводу,
особенно, если мне что-то предлагали придумать, или помочь в чем-то. Я начинал орать, что
будут жалеть, что связались со мной, что сами же потом будут на меня пальцем показывать.
  Однажды после очередной моей вспышки гнева подошел Яшка и сказал, что знает, почему я
кричу.
 - Из-за того шлема, - сказал он.
 - Вспомнил! - возник я, - А еще вспомни Рождественские Чтения и статьи в журналах, и дочку 
Подымахова: "Разум, как философский аспект", - передразнил я ее, - И вообще, я
увольняюсь. Иду в токаря. Даже знаю куда!..
 - Перестань! - воскликнул Яшка, - Никто никому не должен. Если к тебе пришли, это
не значит, что твоя фирма дает трехлетнюю гарантию на все изобретения. Это как, если
комар прилетит, попьет крови, а потом сплюнет и сообщит, что твоя кровь дерьмовая.
Шлем не из-за идеи не сработал. Мы (родители, в смысле) подсунули "малышам" негодный
магнитрон... Мы так решили еще месяц назад.
 - Что?.. - я остолбенел. А потом понял, что так правильно, - Идеально! - сказал я, - Теперь
полегчало. Теперь я ни при чем. Хотя возможно, что ничего бы и не было, но теперь все хвосты
на вас (на родителях, в смысле).
  С тех пор у меня поднялось настроение, появился вкус к работе, и я снова стал всем
помогать, хотя, я так думаю, зря!



                                         - 10 -
 
  Беру отпуск. Вернее, мне сообщают, что пока особо делать не чего, катись, мол.
  От неожиданности первый день не знаю, куда приткнуться. Стираюсь, брожу по городу.
К вечеру соображаю, что другой такой возможности навести порядок в голове, больше
не будет. В крайнем случае, до следующего отпуска.
  Тереблю старые записи, роюсь в инете - ничего путного. За месяцы, проведенные в
холодном изоляторе с перепротозаторами, я почти все забыл, хотя, признаюсь, иногда
откровенно сачковал и пытался думать.
  Решаю провести полноценный Чемпионат Мира. Напиваюсь кофе, включаю секундомер.
  Когда-то давно, я не знал, как заставить себя долго сидеть и думать, или читать
книгу. Нет у меня такого трудоголического трудолюбия, чтобы по восемнадцать часов...
Придумал: выбираю из случайного списка четыре команды, например, Россию, Америку,
Германию, Японию, засекаю время, читаю десять страниц. И так для каждой команды.
У кого ушло меньше времени, тот и победил. Когда я первый раз применил игру к Думанию,
оказалось жутко интересно: такие мощные решения вдруг пошли, что я просто не успевал
их записывать. Первые разы было очень интересно. Сам дух игры сильно подстегивал.
Если бы я всегда просто сидел и пытался что-то обдумать, то всей этой писанины точно
не было бы никогда! Это все благодаря игре, все мои неприятности.
  Почему-то всегда я играл в четыре команды, в основном, по пятнадцать минут в два
круга. То есть, на один поединок уходило примерно два часа. Конечно, я пытался мешать
наших с буржуями, чтобы был кураж. А иногда брал только наших: Динамо, Спартак, ЦСКА,
Крылья Советов, или других, какие на тот момент были в моде. Один только раз, тоже
в отпуске, я провел Чемпионат Мира из 16-ти команд, но доиграть до финала не хватило
терпения. Да, и наши проиграли в одной четвертой - пропал интерес. За день я мог провести
три поединка. На следующий день играть не было сил: не представляете, как тяжело
играть! Выматывает по полной! Но мой опыт рос, после каждой игры я чувствовал, как
светлеет моя голова, пока однажды я не почувствовал, что начинаю что-то понимать.
Зацепилось что-то, дернуло, потащило. Как если вдруг становишься другим человеком.
  Вы спросите, что значит думать? Для начала, сядьте, найдите простую тему, типа
почему все бабы толстые? Или почему звезды светят? Гарантированно, час ничего не будет
получаться. Но если вы будете упорно искать ответ на поставленный вопрос и не будете
отказываться от параллельно возникающих вопросов уже по другим смежным темам и будете
новые вопросы ставить в очередь, и стараться запомнить их, и пытаться ответить и на них,
то через час начнется такой круговорот идей в природе, что вы позабудете про свой
любимый сериал, а к ночи пропадет всякое желание ползти к кровати, и вы упадете там,
где стояли. После этого о женщинах не может быть и речи!
  В прошлом году я придумал еще круче. Остался у меня с университета секундомер.
Ставлю таймер мобильника на пятнадцать минут, запускаю, и как только появляются мысли,
включаю секундомер. Но только пока есть мысли. Как только цепь рассуждений в голове
оборвалась, секундомер выключаю. За пятнадцать минут по мобильному таймеру обычно
набиралось от пяти до одиннадцати минут чистого думания по секундомеру. При чем,
отдельные цепи доходили до трех минут! Любой йог скажет, что это отличный результат
для сосредоточения. С секундомером получается двойная игра - между командами и со
временем. Пытался я устроить тройную игру - еще и с деньгами: сколько минут чистого
времени продумал, столько получи денег, например, на мороженное. Но я уже вышел из
детского возраста. Даже если есть возможность, на излишества не падок.
  Одна неприятность: в процессе думания иногда (например, при падающем атмосферном
давлении, после приема кофе, после бессонной ночи) начинает расти кровяное давление.
Может допрыгнуть до двухсот. Я ощущаю это по характерному подташниванию. Иногда
сильно болит голова, и приходится игру откладывать. Иначе можно нарваться на инсульт.
Давление поднимается из-за нехватки мозгу кислорода. Помогает глубокое дыхание.
Как только логические цепи в голове разомкнуты, давление быстро падает, аж до 120-ти,
и начинают дрожать коленки и пальцы, и кружится голова. Возможно, это только у меня,
а у вас все будет иначе. Пути неисповедимы. Но я не хочу, чтобы кто-то из-за меня
пострадал. Все уже давно придумано. И чтобы придумать что-то новое, нужны годы непрерывных
игр. Не стоит из-за этого подвергать себя риску.
  Но если вы решились, и уже есть опыт и знания, и непреодолимое желание придумать
теорию умнее квантовой, следите за своим весом, за холестерином, за давление, благо
в каждой аптеке есть миниатюрные измерялки в реальном времени. И никаких наркотиков!
Кофе - не более раза в неделю! И то не обязательно.
  Играть в перенаселенной квартире не реально, как и в квартире с шумными соседями,
беспрестанно гавкающими сигнализациями, хлопающими дверями в подъезде, звенящими люстрами,
стеклами, щелкающими холодильниками, капающими кранами, кукающими голубями и попугаями,
собаками, кошками, и прочим шумом. Поймите, что вам надо просидеть с закрытыми глазами
или в темноте (хотя, кое-кто может и в аду) два часа минимум, построив в голове гигантскую
пирамиду логических связей и, главное, точек их отсутствия, которых больше. При малейшем
грюке все это рухнет, а снова собрать на сегодня у вас не хватит сил. Если дома нет
условий, останьтесь на работе. Обычно всегда есть кабинет, где темно и тихо. Я, например,
в университете после занятий находил аудиторию и до закрытия корпуса успевал переделать
все свои дела. Можно в читальном зале, на чердаке, в подвале, летом в парке, на даче,
в деревне... Когда дует ветер или идет дождь, их монотонный шум сглаживает все вредные
звуки. У меня дома даже есть специальная шумелка. Подойдет шум водяных батарей,
вентиляторов, газовых печек. Учтите, что абсолютная тишина усыпляет, а компьютерные
вентиляторы имеют наглость непредсказуемо изменять скорость вращения, что сильно
отвлекает. Некоторые уверены, что думать надо над листом бумаги с карандашом в руке.
Проверенно, это не думание, это - время препровождение. Ту самую пирамиду связей
записать нельзя. Поиграйте два часа, а потом попытайтесь придуманное записать. Я вам
говорю: ничего не напишете, а если напишете, то на завтра не разберетесь. И самое
интересное, когда попытаетесь кому-то что-то объяснить, будете выглядеть в их глазах
полным идиотом. ТАМ другой Мир, перпендикулярный этому.
  А однажды вы поймете, что вокруг никто про Вселенную ничего не знает и не сможет
вам помочь понять, что квантовая механика - схоластика, а профессура - служаки на
теплом месте. Сомневаюсь, что у кого-нибудь из них давление поднималось до двухсот
во время думания, а и думали ли они вообще когда? И вы поймете, что теряете время,
и уйдете из института в токаря, ведь реальное дело - тоже наука. Бытует мнение, что
гангстеры, магнаты, президенты и академики - серьезные люди. Я думаю, что серьезней
рабочего человека, честно отработавшего по восемь часов в день тридцать лет, не
может быть, потому что серьезно, это когда честно. А еще серьезно, это когда на
пределе человеческих возможностей.
  А если продолжите играть, то однажды поймете, что можете читать мысли других людей
и видеть невидимое для других. Основная задача мозга - нахождение закономерностей там,
где они еле заметны. Более крупные закономерности - физические и биологические - уже
заложены естественным отбором в нашем организме. Это иммунитет и строение нашего тела.
Мозг же должен распознать опасность задолго до ее появления, или найти путь к еде
или теплу по еле заметным следам в пространстве вокруг. Ему надо уловить малейшие
различия и сходства в окружающей среде и из них сделать соответствующие выводы.
Это называется "система распознавания". Например, я иногда при хорошо нагруженном
мозге вижу свой дом в трехмерном виде с фундаментом и чердаком, каждый кирпич и предмет,
и людей в соседних комнатах, а иногда, что делается на соседних улицах. Но я понимаю,
что это явная запредельная перегрузка, грозящая неприятностями, и быстро выхожу из
игры. Похожее состояние возникает при отравлении тяжелыми металлами. Например, таллием.
Это смертельно опасно. Я до сих пор не понял, откуда мозг берет информацию для построения
таких картин. Мы же не дельфины с эхолокаторами, и не змеи с вибролокаторами. Возможно,
используется информация из прошлого: когда-то был на чердаке, в подвале, у соседей.
Вот и всплыл старый опыт. Но в любом случае это ювелирная работа нашей, и без того
Мощнейшей, системы распознавания.
  А иногда... Но ЭТО уже сами увидите, если доберетесь. Про ЭТО я помолчу.
  Я шучу-шучу! Так, захотелось вас заинтриговать. Да, честное слово: половина моей
брехни - брехня и есть! Вот пристали!
  Но в любом случае, после таких занятий вы станете лучше чувствовать, больше понимать,
в лучшую сторону изменится ваша внешность, а в мозгу появится тоненький слой новых
клеток - лучшее лекарство от склероза, шизофрении и паранойи. Для карьеристов в этом
карьере делать нечего, денег это не принесет, и годится только для имеющих стабильный
доход от любимой работы.



                                        - 11 -

  В конце декабря пришел Матвей Иофит. Он был какой-то не как всегда: взрослее, мощнее,
волосы дыбом, кожа слишком белая, губы голубые, глаза серые, явная отдышка.
 - Что с тобой? - ужаснулся я, - Сердце болит?
 - Не обращайте внимания, - прошептал он. Его руки тряслись, ноги подкашивались, -
Переутомление, наверное. Выпускной класс, надо много успеть.
  Он вытащил из сумки наружный жесткий диск, несколько лазерных дисков и тот самый шлем.
 - Пусть пока у вас полежит, можно? - он умоляюще смотрел мне в глаза, - И если
можно, не говорите ни кому. Я поругался с родителями, три дня живу у кого придется.
 - Что случилось? - спросил я, уже понимая, что произошло, - Ты поменял магнитрон?
 - Я его еще месяц назад поменял, - сказал Матвей, улыбаясь, - Дурачка нашли!
  У меня подкосились ноги. Я сел. У парня от постоянного напряжения мозга нарушилась
регулировка кровяного давления. Со временем это самонастроится - он еще молодой.
Но в следующем году ему надо сдать кучу экзаменов. Выдержит ли организм?
 - Не переживайте, - сказал он вдруг, - Сдам я экзамены. И ничего со мной не случится.
 - Ты испортишь себе мозг, печень и почки!
 - Не испорчу, если буду есть белки.
  Я понял намек и потащил его на кухню. Самое надежное из белков - куриные окорочка
и яичный белок. Еще рыба пойдет. Пока он ел, я задавал дурацкие вопросы.
 - Ты сам обучал диск?
  - Да.
 - Месяц?
  - Как вы сказали.
 - Каким образом?
  - Мысленно решал разные головоломки, потом перешел на векторную алгебру, чтение
мыслей, аутотренинг, ваши дробные размерности. Много чего. Все, что требует работу
системы распознавания на самом высоком уровне.
 - Потом?
  - Потом включили магнитрон, но ничего не изменилось. Отец злиться стал, что я забросил
школу. И другие родители тоже. Все разбежались. Мне перестали давать ключи от лаборатории.
Но мне удалость перетащить все домой, кроме компьютера. Подключил к своему, долго настраивал,
опять учил диск, но опять ничего не менялось. И тогда я понял, что магнитрон - с помойки.
 - И где же ты достал другой?
  - Сам сделал!
 - Как?..
  - Украл. Поменял в соседней лаборатории на точно такой же. Никто не догадается.
 - Ты понимаешь, что это очень опасно?
  - Не то слово! - сказал он, прожевывая курицу, - Я понял это в первый же день, после
того как поменял "лампочку". Когда я все включил, сразу стало ясно, что система работает.
Появилось необычное чувство. Такое... описать сложно. Будто все вокруг трехмерное.
 - Оно и так все трехмерное...
  - Не, не так! Вот например, я смотрел вниз и видел огромный шар. Даже чувствовал,
что он такой огромный, что я еще такого никогда не видел. Точнее, "видел" - не то
слово. Ощущал. И еще много чего... А потом голова стала сильно болеть. И я выключил.
И так каждый день, как только предки заснут, я включал минут на пятнадцать. Потом
заметил, что время для меня перестало иметь значение, и я приходил в себя под утро.
Стал ограничивать время компьютерным таймером. Оказалось, что это опаснее, чем самому
отключаться. Во время перенапряжения в мозгу большое давление, а после неожиданного
отключения оно резко падает. Можно влететь в кому.
 - А ты не думал, что это может быть простой эффект от воздействия коротких волн на
твой мозг?
  - Так я сразу проверил: отключаю диск - ничего, никаких, там, эффектов. Только,
когда подключен диск!
 - И что потом?
  - Потом мать нашла шлем... - Матвей вдруг перестал жевать, - Я сейчас засну, - сказал
он, и стал закрывать глаза.
  Когда я его тащил на диван, он уже спал. Через двадцать минут прилетел Яшка.
 - Я убъю тебя! - орал он, - Я тебя засажу на долго! Где этот чертов шлем?
 - Он его где-то спрятал.
 - Я знаю, что он у тебя! - орал Яшка, - Отдай мне его сейчас же!
  Я отдал. Так было лучше во всех отношениях. Я отдал и все диски, и тетрадки с
Матвеевыми записями, и магнитрон.
 - Только не уничтожай это все, - сказал я ему напоследок, - Это принадлежит только ему.
  Яшка из-за двери показал мне кукишь и прохрипел что-то про мать. Я пытался проснуться,
надеясь, что это сон, но реальность не ускользала. С тех пор Иофитов я не видел.

  Скоро Новый Год. Настроение не из веселых. Пытаюсь играть. За лето и осень удалось
провести 60 "отборочных игр чемпионата Мира". Это 120 часов чистого игрового времени.
Из двухсот команд осталось 32. Скомпоновал их по четыре из разных частей света и
с разным уровнем развития, чтобы было интересней. После каждой игры две команды
"едут домой". Потом - четверть финал, потом... ну, как положено. За новогодние
каникулы надо сыграть 32 раза. Записываю на большом листе накопившиеся вопросы,
вешаю на шкаф. От этого буду отталкиваться:

  Отрицательные размы.
  Разм устойчивости.
  Взаимодействие разных уровней размов.
  Возможно ли закольцевать уровни?
  Существует ли простой закон, верный для всех уровней?
  Может ли первый уровень одновременно быть последним?
  Как должна выглядеть универсальная теория?
  Как сделать теорию понятной любому сапожнику?
  Теория, как набор чувств.
  Решение, как размерность.
  Что увидит сверхнейрокомпьютер, когда его построят?
  Любовь - это не высокое давление в половых органах.
  Деление государств не по строю, а по количеству граждан, имеющих честь.
  Что значит: "Строго показал, что в любой теории есть недоказуемые аксиомы"?
  Телевизионная информация, прошедшая через фильтр людей с филологическим и театральным
образованием, работающих на телевидении.
  Как тренировать систему распознавания?
  Можно ли сознание аккумулировать?
  Отбор, как метод решения любых задач.
  
  Сегодня надо сделать три игры. Не будем терять время. Приступим.
  
                                        razm1
                                       01.2010


 P.S.: У меня возникла проблема: все, что я раньше написал, надо удалять полностью или
переписывать заново, потому что почти все неправильно и глупо. А переписывать нельзя:
поисковые системы интернета не полезут больше индексировать мои старые странички,
а писать новые по той же теме - обидеть читателей. Выход один: не удаляя старое,
писать новое, но на более высоком уровне. С другой стороны, при таком количестве
читателей, как у меня, при полном отсутствии ссылок на мои странички и даже при
полном отсутствии индексации некоторых страничек, стоит ли беспокоиться по таким
пустякам? Ну, не напишет кто-то реферат, или кто-то не вздохнет с радостью "теперь
и я это понял!". Да, не нанимался я!
  Я пошел на кухню, выпил воды, вернулся к компьютеру. Решено: буду писать, как
думаю, не делая поправок на уровень читателей. Похоже, это мне одному надо, выговориться
в стенку, потом стукнуться в нее лбом, потом со злости стукнуть ее кулаком и, рыча
от боли, скакать по комнате на одной ножке. Один мой знакомый, когда что-то упавшее
поднимал с пола, всегда приговаривал: "поклонимся господу нашему Иисус Христосовичу!"
У меня такое чувство, что я все время что-то поднимаю, невольно кланяясь, унижаясь,
подчиняясь. Вот, два месяца назад пошел к Google на поклон, мол, примите на индексацию
мои странички, которые уж четыре года в инете плавают, а у Вас все никак не отмечены.
Зарегистрировался, организовал аккаунт и послал свой sitemap-файл. Они (автоматом,
конечно) обещали и клялись. Вчера я удалил аккаунт. А зачем зря интернет-место занимать?
Да, понимаю я, что бесплатно только кролики размножаются. И спасибо Яндексу за
место под Солнцем. Наверное, просто я жадный. Мне кажется, что последнее время
все больше приходится платить за вещи, которые, по сути, бесплатны. Я понимаю когда
платишь за что-то с большими физическими или интеллектуальными вложениями. Но когда
платишь за копию копий, сделанную без помощи человека, или даже за то, чтобы просто
убрали искусственную преграду на пути к вещи, это прямой путь к новому "капустному"
кризису. Но я совсем не об этом хотел писать. Простите за склероз.
  Середина марта, а у меня холод собачий, какого никогда не было. В этом году я основательно
промерз, до самой селезенки. Очевидно же, что американцы оказались куда глупее,
чем предполагал Задорнов: они не поверили, что я дурак. Русские поверили, а американцы
нет. Они прочитали мое "Идеальное управление" и решили, что РИП реально возможен.
Судя по некоторым голливудским лентам, меня там читали основательно. Но я не предполагал,
что ТАМ нашлись смелые и потратили свои силы, чтобы, начиная с января, протащить
теплый воздух с Атлантики через Америку и Канаду, в Арктику, вытолкнув холодный воздух
в Россию и Европу. "Тащили" так рьяно, что сорвали антарктический воздух и заморозили
Южную Америку. И не только воздух: сорвали верхний слой планеты, что привело к ряду
землетрясений в Центральной и Южной Америках. Для понта, возьмите глобус и соедините
ниткой две стукнутых землетрясениями этой зимой точки - Гаити и Сантьяго, продолжите
на север, в Штаты. Какой там городок? Не Нью-Йорк ли? РИПперу, сидящему там, не надо
было долго думать, откуда тащить тепло: с юга строго по компасу. Они там всю зиму
проходили в маечках, а мы - в тройных свитерах. Вместо снега на олимпиаде сыпали
соль, а мы распихивали снег на заборы. И как я теперь должен относиться к америке?
Вот вам моя рука: в июле у нас будет сорок градусов выше пояса - наш нью-йоркский
РИПпер летом потянет холод из Арктики, чтобы не свариться, а нам достанется суховей
из Сахары. И потом не жалуйтесь. Я предупредил!
                                   ---------------